Расклад мадам Ленорман
Шрифт:
– Мне достаточно того, что я знаю своих друзей.
Макмайер отвел глаза и почесал подбородок.
– Ты сегодня провел ночь с Мелиссой?
– Спросил он, отвлекаясь от прямого разговора.
Бруклин кивнул.
– Куда и когда она ушла?
Парень пожал плечами, искренне удивляясь почему девушка его не предупредила.
– Я не знаю, ты же видел, я спал.
Макмайер хмыкнул, закусил губу и задумчиво посмотрел вдаль.
– Куда она могла пойти?
Бруклин расправил тюбетейку и надел ее на голову.
–
Макмайер резко вздохнул и хлопнул по столешнице.
– Наркотики!
– Воскликнул он.
– Где она брала наркотики?!
– Роберт. Боб. Друг Анжелы.
Макмайер разочарованно выдохнул. Все островки, на которые он так надеялся, утонули в болоте. Все покрылось тиной и только бульканье мертвых свидетелей громом раздавалось в руинах его расследования.
– Слушай, я люблю Мелиссу, но не собираюсь втягиваться в эту грязь. Ищи ее сам и освободи меня от такого бремени.
Бруклин поднялся на ноги и, поправив тюбетейку, махнул рукой:
– Мне пора!
Макмайер хотел его остановить, но тут раздался телефонный звонок, и Бруклин, воспользовавшись заминкой, сбежал.
– Да!
– Ответил журналист.
– Мистер Макмайер, - тихий голос Штейна вернул внимание Макмайера, - Мелисса вернулась. Приезжайте.
Звонок прервался, и журналист удивился столь предсказуемого результата. Теперь нужно было правильно распределить ресурсы. Он уже обдумывал, какие вопросы задаст, когда ловил такси.
***
Официантка в баре спокойно подливала Питеру рюмку за рюмкой, ни о чем не спрашивая и не пыталась лезть в душу со своими нравоучениями. За три года работы в подобных заведениях она уяснила одну простую мысль: если человек хочет пить, не в твоих правилах ему мешать.
Марлини бросил пиджак на соседний стул, закатал рукава рубашки и ослабил галстук, который теперь болтался ниже ремня брюк.
Его глаза стали туманными, руки уже не слушались и он уронил несколько рюмок.
– П-прости-те, - заикаясь, произнес он.
Официантка спокойно поставила рюмки назад и налила виски.
– Ничего.
Она обмерила мужчину пытливым, опытным взглядом, который мог безошибочно угадать все: от профессии до причин алкоголизма.
Марлини поднял на нее красные, влажные глаза, заполненные непролитыми слезами.
– Хотите узнать почему я пью?
– Начал он диалог, потому что от молчания уже устал.
Он сам настоял на том, чтобы Оливер ухал домой и оставил его одного сегодня, но теперь очень скучал по "жилетке", которая бы его выслушала.
– Если хотите, - с показным безразличием, ответила девушка.
Марлини фыркнул.
– Никому нет никакого дела.
– Он засмеялся, сам не зная чему.
Девушка пристально посмотрела на него и выждала несколько секунд, чтобы заговорить:
– Не все хотят делиться
– Марлини.
– Добавил агент.
– Но лучше просто Питер.
Официантка улыбнулась.
– Просто Питер. Так Вы хотите рассказать что-то?
Марлини посмотрел на висящие над баром бокалы, сверкающие в желтом огне ламп, и подкатил пустой стакан.
– Наливай.
– Покачал он головой.
***
– Мелисса, это мой друг - мистер Макмайер. Он...
Штейн посмотрел на Брэдли недоверчиво, но в тоже время с надеждой. Мелисса, измученная и поникшая, сидела на кровати в своей спальне. Она укрылась стеганым покрывалом нежно-розового оттенка с крупной аппликацией розы и подобрала ноги под себя, даже не сняв обувь.
– Ты могла бы разуться. Уважай труд Анны.
– Укоризненно сказал Штейн.
Мелисса опустила ноги на пол и послушно сняла ботинки, потом снова подогнула их.
– Мисси, ты поговоришь с мистером Макмайером?
– Отец пытался говорить с ней нежно, заботливо, но было заметно, что эта интонация дается ему с большим трудом и он, скорее, готов был наброситься на дочь и разорвать ее.
Журналист взял профессора за рукав и чуть вышел вперед.
– Вы не могли бы оставить нас вдвоем, мистер Штейн. Нам с Мелиссой есть о чем поговорить.
– Сухо попросил Макмайер.
Как ни странно это возымело эффект и Мелисса, наконец, обратила внимание на мужчину. Она посмотрела на отца с немой мольбой и с благодарностью. Штейн не выдержал этого взгляда и вышел из спальни, борясь с желанием остаться у двери и подслушать разговор, но стоящая в коридоре на первом этаже горничная стала укором для его совести и он спустился вниз.
– Мелисса, я могу тебя так называть?
– Услужливо спросил Брэдли.
– В прошлый раз, когда мы виделись...
– Называйте как хотите, только не говорите со мной как с ребенком.
Мелисса, в отличие от журналиста, не была столь вежливой.
Макмайер сел на софу и закинул ногу на ногу, но потом ни к чему вспомнил о простой психологии и подумал, что его поза слишком "закрытая" и опустил ноги на пол.
– Я просто хочу знать правду, Мелисса.
Девушка презрительно рассмеялась и выпала вперед.
– Ты хочешь знать правду?
– По слогам произнесла она.
– Какую правду?
Макмайер почесал подбородок, собираясь с мыслями, и попытался быть как можно более спокойным, хотя его разрывало от любопытства, от желания вытащить из Мелиссы все, что она знает или, хотя бы, догадывается.
– Ты знаешь, кто убил Анжелу?
Мелисса часто задышала и сбросила покрывало с плеч. Она стала судорожно искать за что бы зацепиться, чтобы уйти от этого разговора. Она не знала, что делать: говорить или бежать, молчать или остаться, рассказать всю правду или скрыть то, о чем знает уже давно, поверить ему или поверить...