Раскол Империи: от Грозного-Нерона до Михаила Романова-Домициана
Шрифт:
Несмотря на это, прочных отношений с Едигером у нас не установилось; он крайне неисправно платил дань… Скоро Едигер был убит своим противником, другим татарским князем — воинственным Кучумом, КОТОРЫЙ ОБЯЗАЛСЯ БЫЛО ТОЖЕ ПЛАТИТЬ ДАНЬ ИОАННУ, но затем, утвердившись в Сибири, стал проявлять явно враждебные против нас действия» [578], кн. 2, с. 592–593.
Именно поэтому, как считается, Строгановы с согласия Москвы решили направить войско Ермака для подавления смуты в Сибири и восстановления регулярной выплаты дани центральному правительству.
Римская «античная» версия рисует весьма похожую картину.
6. Ермак становится во главе казацкого похода «на Сибирь». Германик выступает со своими римскими легионами в дальний поход «на Германию»
Итак, Строгановы именем царя Ивана Грозного предлагают Ермаку и его отряду двинуться «в Сибирь» для восстановления там власти центрального московского правительства.
Карамзин говорит так: «Умные Строгановы предложили сим пяти храбрецам (Ермаку и его атаманам — Авт.) службу честную; послали к ним дары, написали грамоту ласковую (6 Апреля 1579 года), убеждая их отвергнуть ремесло, недостойное Христианских витязей, быть не разбойниками, а воинами Царя Белаго, искать опасностей не безславных… сказали: „имеем крепости и земли, но мало дружины: идите к нам оборонять Великую Пермь и восточный край Христианства“. Ермак с товарищами прослезился от умиления…
Они подняли знамя на берегу Волги: кликнули дружину, собрали 540 отважных бойцев и (21 Июня) прибыли к Строгановым… Атаманы стали грудью за область Христианскую. Неверные трепетали; где показывались, там гибли…
Сей успех был началом важнейших.
Призывая Донских Атаманов, Строгановы имели в виду не одну защиту городов своих… узнав разум, великую отвагу, решительность их главного Вождя, Ермака Тимофеева, родом неизвестнаго, душею знаменитаго, как сказано в летописи; составив еще ОСОБЕННУЮ ДРУЖИНУ из Русских Татар, Литвы, Немцев… добыв оружия, изготовив все нужные запасы, Строгановы ОБЪЯВИЛИ ПОХОД, ЕРМАКА ВОЕВОДОЮ И СИБИРЬ ЦЕЛЬЮ. Ратников было 840, одушевленных ревностию и веселием… ДОНЦЫ надеялись заслужить милость Государеву» [362], т. 9, гл. 6, столбцы 224–225.
Аналогичные события описывают и испанские (то есть османско-атаманские) летописцы, говоря о начале похода Эрнана Кортеса для завоевания Мексики. Кстати, он отправлен в поход именем великого императора Карла V, то есть Ивана Грозного. См. детали в нашей книге «Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами „древних“ греков».
А что расскажет нам Корнелий Тацит? Мы цитируем.
«Затем Германик произвел смотр центурионам… Если трибуны, если легион подтверждали усердие и добросовестность центуриона, он сохранял свое звание; если, напротив, его изобличали в жадности или жестокости, он тут же увольнялся в отставку.
Так были улажены эти дела, но не меньшую угрозу составляло упорство пятого и двадцать первого легионов, зимовавших… в месте, носящем название Старые лагеря. Они первыми подняли возмущение;
А в Риме, где еще не знали о том, каков был исход событий в Иллирии, но прослышали о мятеже, поднятом германскими легионами… обвиняли Тиберия… Он должен был самолично во всем блеске императорского величия отправиться к возмутившимся… а Тиберий во цвете лет упорно сидит в сенате, перетолковывая слова сенаторов…
Тиберий, однако, к этим речам оставался глух и был непреклонен в решении не покидать столицу государства и не подвергать случайностям себя и свою державу…
Снарядив войско и готовый обрушить возмездие на восставших, Германик все же решил предоставить им время одуматься и последовать недавнему примеру их сотоварищей» [833], т. 1, с. 28–29.
Германику удается успокоить мятежные римские легионы, однако, как выяснилось, военные действия на этом не закончились. Война только-только начала разгораться. ОКАЗЫВАЕТСЯ, ПОДНЯЛИ ВОССТАНИЕ ГЕРМАНСКИЕ ПЛЕМЕНА. Рим оказался перед лицом серьезной борьбы с населением и войсками огромной провинции. Надо сказать, что в этот момент взаимоотношения Тиберия и Германика, и без того непростые, усложнились еще больше.
Корнелий Тацит сообщает следующее: «Эта весть (о подавлении Германиком возмущения в римских легионах — Авт.) доставила Тиберию и радость и заботу: он радовался подавлению мятежа, но был встревожен возросшей военною славой Германика и тем, что раздачею денег и досрочным увольнением ветеранов он снискал расположение воинов…
Германику назначается триумф, НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ВОЙНА ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ, рис. 4.9. Хотя он деятельно готовился к тому, чтобы развернуть ее с наступлением лета, он выступил раньше и в начале весны внезапным набегом устремился на хаттов. Дело в том, что появилась надежда на разделение врагов на два стана — приверженцев Арминия и Сегеста, из которых один был примечателен своим коварством по отношению к нам, другой — верностью. АРМИНИЙ — ВОЗМУТИТЕЛЬ ГЕРМАНИИ; а Сегест неоднократно извещал нас о том, что идет подготовка к восстанию, и в последний раз он говорил об этом на пиршестве, после которого ГЕРМАНЦЫ ВЗЯЛИСЬ ЗА ОРУЖИЕ…
Итак, Германик отдает под начало Цецине четыре легиона, пять тысяч воинов из вспомогательных войск и наспех собранные отряды германцев, обитавших по эту сторону Рейна; сам он ведет на врага столько же легионов и двойное число союзников» [833], т. 1, с. 32–33.
Поход Германика на восставшую Германию начинается.
Итак, что же мы видим?
• ВЕЛИКИЙ ИМПЕРАТОР НАХОДИТСЯ ВДАЛИ ОТ ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ И ЛИШЬ ОТДАЕТ ПРИКАЗ О НАЧАЛЕ ВОЙНЫ. — В римской версии император Тиберий остается все это время в Риме, столице Империи. Его даже осуждают за это. Вместо себя он направляет в далекий и тяжелый поход полководца Германика.