Расколотые небеса
Шрифт:
— Краалово семя! — пнул Тагаса ногой первый стражник. Халар плохо говорил на керрийском и почти не понимал северянина. — Видно, я проиграл. Живучий храс.
— Ха-ха-ха! С тебя серебрушка.
— Ты знал, верно? — взревел первый, поворачиваясь назад. — Приходил, поди? Может быть подкармливал эту сволочь?
— Что ты несёшь? — снова расхохотался второй. — Дури, мы давно спорили и вместе караулили пленников. Разве ты видел, чтобы я спускался в темницу?
— Тогда по чём ты знал, что он ещё не перекинулся?
— Да не знал я, — оправдывался собеседник. — Просто думалось мне так. Он же дикарь, поди и в степях своих кроме
— Вот же Бостово отродье! — скривился третий стражник. — Как же смердит эта мерзость. — Ну же, Дури, хватай его, а ты подсвечивай нам дорогу.
Тагаса схватили под руки и потащили из камеры. Босые ноги волочились по полу, обдирали ногти об острые камни, но стражники с пленником не церемонились. На крутой лестнице халар ушиб большой палец. Носильщики выволокли Тагаса во двор и грубо бросили на брусчатку у колодца. Воин ударился грудью, на мгновение задохнулся, затрепыхался, будто рыба, брошенная на берег, но спустя миг дыхание восстановилось и халар смог вкусить ночную прохладу. Тагас жадно глотал свежий воздух и любовался чистым звёздным небом. После удушливого зловонного подземелья то казалось блаженством.
Отлежаться пленнику не позволили. Спустя несколько мгновений Тагаса подняли на ноги и прислонили к стенке колодца. Пока один стражник удерживал ослабшее тело, двое других стянули с него рубаху и несколько раз окатили ледяной водой. Потом воина стали мыть основательно. У колодца собралась большая пенная лужа. От воды Тагасу даже полегчало немного, будто хворь и немощь отошли вместе с грязью.
После омовения пленника закутали в чистую холщовую рубаху. Стражники потащили его дальше по двору. Темница осталась позади. Воина внесли в каменную пристройку. Там его дожидалась просторная комната с кроватью, круглым столиком и зарешёченным мелким окошком. У дверей караулила стража. Халара бросили на кровать, носильщики разошлись по углам. Спустя миг, забавно шелестя юбкой, в комнату шустро вбежала юная северянка в белом платье. Девица поставила на стол чашу с горячей похлёбкой, кружку молока и кусок чёрного хлеба, и так же быстро, не поднимая головы, выскочила за дверь. Стражники вышли следом за девицей.
Тагас не мог поверить своему счастью. Ароматы молока и похлёбки сводили с ума. Рот наполнился слюной, а дрожащие руки потянулись к столу. Он схватил миску и едва ли не залпом опрокинул её содержимое. Горячая жижа обожгла язык, протекла по бороде на колени. Остатки халар вымакал хлебом. Воистину, так вкусно сына правителя Великой Степи никогда не кормили.
Когда опустела и кружка, Тагас переполз на кровать и разлёгся на мягкой оленьей шкуре. Ещё спустя миг он уже крепко спал. Организм истощился, силы были на исходе. В ту ночь халара не разбудил бы и горный обвал. Зато утром болезненный пинок пробудил воина за считанные мгновения. За окном уже рассвело. Тагас сжался на кровати, прищурился. Над ним нависали двое рослых воинов.
— Поднимайся, богуртова отрыжка! — рыкнул один из стражников. — Торрек желает с тобой говорить.
Теперь Тагас чувствовал себя куда лучше. Немощь прошла, но лёгкая слабость в теле ещё сковывала движения воина. На ноги поднялся сам. Стражники сковали его руки за спиной, взяли пленника под локти и вывели из пристройки. На дворе было слишком светло. Каменные стены игрались с солнечными лучами, ловили их в западню и отбрасывали на брусчатку. Стражники
Там халару стало не до любований красотами шейтаровой крепости. Двор был усеян людьми. Сотни воинов уставили на пленника злобные взоры. Мужи взревели, загомонили, начали выкрикивать угрозы Тагасу в лицо. Каждый пытался дотянуться к халару, пнуть его как можно больнее, плюнуть ему под ноги. Стражники нарочно вели пленника через толпу. Медленно. Давая братцам вволю поглумиться над степняком. В голове звенело от оплеух, мелкий камень попал воину в темя, волосы быстро намокли, слиплись, кровавая струйка скатилась по лбу.
Тагас опустил голову, закрыл глаза и даже не заметил, как оказался в длинном, извилистом коридоре с множеством дверей. У каждого прохода стояли стражники на карауле, но эти халара не трогали. Спустя несколько десятков шагов воина завели в просторный светлый зал с огромными стрельчатыми окнами. Посреди зала стоял массивный деревянный стол, обставленный снедью. Во главе стола сидел колдун, что сгубил орду Гаруса Стройного. Увидев его горящие бирюзовые глаза, Тагас немного поёжился, вмиг вспомнил боевую ярость того демона из самой бездны. Остальная свита расселась по бокам. Яркоглазые северяне внимательно смотрели на пленника, но их Тагас не боялся. Не было в их взорах той силы, от которой кровь стыла в жилах, а вот у колдуна… ещё как была.
Стражники усадили Тагаса напротив колдуна и приковали его ноги к тяжёлому железному стулу. Рядом тут же возникли несколько смазливых кухарок и подставили пленнику благоухающей снеди и вкусных напитков.
— Ешь, — властно бросил колдун на халирском наречии.
Тагас спрятал гордость в самые глубины вольной души. Спустя удар сердца измотанный халар набросился на еду, словно дикий пхур [7] . В считанные мгновения тарелки перед им опустели, и насытившийся пленник гордо откинулся на спинке стула.
7
Пхур — степной хищник, похожий на собаку средних размеров.
— Кхм… дикарь, он и есть дикарь, — хмыкнул воин, что ближе всех сидел к халару. Его голос показался Тагасу смутно знакомым. Подняв взор к говорившему, пленник едва сдержал гнев. Тагас тяжело задышал, выровнялся на стуле, а кулаки его крепко сжались. То был тот самый шипур, что бесчестно пленил халара в лесу. Воин уловил настроение пленника, растянул губы в мерзкой улыбке и кивнул ему головой.
— И ты здесь? — на ломанном керрийском прошипел Тагас. — Как же ты сам управляешься с вилкой, подлый пхур? Небось и мясо добрые слуги за тебя пережёвывают?
— Мясо здесь ты, мелкий пакостник, — не остался воин в долгу.
— И каково это, когда тебя бьет мелкий пакостник?
— Довольно, — властно проговорил колдун не терпящим возражений тоном. — Как твоё имя, дикарь?
— Меня зовут Улуй, я сын Укулуя, воителя Ранкуна, названного брата славного гарра Гаруса по прозвищу Стройный.
Колдун улыбнулся, легко подал рукой. В тот же миг один из стражников выскочил из-за спины Тагаса и приложил пленника увесистым кулаком по лицу. Звёзды промелькнули перед взором воителя, в ушах загудело. От удара голова откинулась назад, но Тагас быстро выровнялся, возвращая колдуну хищный оскал.