Расплата за ложь
Шрифт:
Неделя Дня благодарения в Обонне стала одной из моих самых любимых с тех пор, как мы сюда переехали.
Роуг и Беллами снова вместе и счастливы как никогда. Кроме того, что мне приятно снова видеть ее сияющей, мне нравится, что она рядом, когда я ночую у Риса.
Когда мы росли, мы мечтали о том, чтобы встречаться с братьями, и тогда мы могли бы устраивать такие ночевки вместе. Роуг и Рис не родные по крови, но они братья во всех остальных отношениях, что важно. И мы получаем ночевки, о которых всегда мечтали.
Не то
Мы стараемся не называть это иначе, как «эксклюзивные отношения», о чем Рис напоминает каждому мужчине, который оказывается в радиусе пяти футов от меня, включая его друзей, но это больше похоже на отношения, чем у меня не было даже с Картером.
Меня удивляет, как быстро и плавно мы вошли в этот ритм. Между нами не было никакой неловкости, никаких колебаний, мы просто ныряли в это с головой.
Мы все время вместе, а если и проводим время порознь, то постоянно переписываемся. Когда мы не занимаемся вместе, мы разговариваем, отдыхаем с друзьями, смотрим фильмы или занимаемся сексом.
Очень много занимаемся сексом.
Как и практики, которые он придумывает для меня, он очень изобретателен в способах и местах, где он меня трахает. Он жаден и боготворит мое тело, иногда часами просто целует и покусывает мои изгибы, ест меня, а потом трахает до беспамятства.
Но самое привлекательное его качество, помимо голоса, улыбки и того, как он называет меня «любимая» или «Сильвер», - это его верность.
Это самое удивительное в нем.
Когда мы на занятиях, я замечаю, как его сокурсницы хлопают ресницами и хихикают чаще и глупее, когда работают с ним в паре. Он, кажется, не замечает этого, его глаза обычно устремлены на меня, и он подмигивает мне, когда замечает, что я наблюдаю за ним.
Когда мы находимся на вечеринке, девушки слетаются к нему, как только он идет выпить в одиночестве. Он вежливо отвечает, наливая себе добавку, его глаза находят меня на танцполе, и заговорщическая улыбка кривит уголки его губ.
Его невольные заверения только разжигают пламя моих чувств к нему, которые, к сожалению, за последние пару недель вышли из-под контроля.
Правда, я не думаю, что это моя вина.
На самом деле, это, безусловно, его вина.
Он настолько заботлив и внимателен в своих поступках, что у меня, естественно, замирает сердце.
Он выкраивает несколько часов из своего дня, в любую погоду, чтобы сделать меня лучшим спортсменом. Он приходил на все мои игры и писал мне свои мысли по поводу игры, чтобы я могла прочитать их, когда буду переодеваться. Он проводит выходные, показывая мне Женеву и Обонну, рассказывая мне все, что он знает об истории этого места.
Он даже доставил мне тако из моего любимого заведения в Чикаго только потому, что я очень хотела их съесть. Однажды один из ассистентов зашел на кухню, неся коробку с тако карнитас, приготовленными с такой заботой и вниманием, что можно было подумать, что это драгоценности короны.
А еще у него есть постоянное напоминание обо мне в виде моей пушистой розовой резинки для волос. С тех пор как я впервые заметила, что она у
И я должна была не влюбиться в него?
Миссия провалена.
Я проиграла битву с самой собой. Соревновательная часть меня совершенно не любит принимать эту любовь, но теперь я ничего не могу с этим поделать.
Отсутствие ярлыков в наших отношениях означает, что я не знаю, как обстоят дела с «любовью». Он по-прежнему категорически против этой идеи, и наше время, проведенное вместе, нисколько не смягчило его решимости?
Или же он, надеюсь, хотя бы немного более открыт к идее того, что мы будем вместе в течение длительного времени, и тогда угроза нашего скорого разрыва будет снята?
Я не знаю, и это гложет меня сейчас, когда я испытываю сильные чувства.
– Ты готова, любимая?
– спрашивает Рис, входя в спальню, когда я заканчиваю наносить тушь перед его зеркалом.
Он подходит ко мне, его руки находят мою талию, он зарывается головой в мою шею и вдыхает.
– Ты наносишь на свою кожу наркотики или что-то в этом роде? Может быть, какая-то темная магия? Если я долго не ощущаю твоего запаха, я снова начинаю его жаждать.
– Он мурлычет, глубоко вдыхая, прижимаясь к моей шее и задерживая дыхание, как будто смакуя запах.
– Я внизу всего десять минут, Сильвер, это становится неудобным.
– Ты хочешь встречаться с другими людьми?
– Я спрашиваю прямо, чувствуя, что мне нужно отступить и защитить себя от этой ситуации, которая может причинить мне боль.
Мне нужно знать, в каком положении я нахожусь.
Он отшатывается, словно я только что выстрелила в него, и поворачивает меня так быстро, что я теряю опору. На мгновение его сильные руки - единственное, что удерживает меня в вертикальном положении.
– Что, черт возьми, ты только что сказала?
– спрашивает он, его голос вибрирует от едва скрываемого гнева.
– Я спросила, хочешь ли ты встречаться с другими людьми.
– Я повторяю, и сердце бешено стучит в моих венах.
– Я обнимаю тебя, говорю, что скучаю по тебе, когда мы проводим в разлуке всего десять минут, а ты спрашиваешь меня, не хочу ли я… чего именно? Встречаться с кем-то еще? Трахаться с кем-то еще?
– говорит он, вцепившись в мою руку до синяков, чтобы встряхнуть меня. Я вздрагиваю, когда он упоминает о том, что трахается с другой девушкой, мне противны даже слова, которые звучат с его губ.
– Ты пытаешься вывести меня из себя?
– Да, - отвечаю я, желая подтолкнуть его к этому разговору, потому что я слишком большая трусиха, чтобы поступить иначе.
Он вскидывает брови и хмурится.
– Почему?
– Потому что, может быть, нам стоит покончить с этим.
– Мы ни с чем не покончим, - выплевывает он, снова встряхивая меня: - Я задал тебе вопрос, Сильвер.
– Ты мне нравишься.
– Признаюсь я, избегая его взгляда.
Он ослабляет хватку, встает во весь рост, и его брови опускаются еще ниже. Когда я не продолжаю, он говорит: