Расплата. Отбор для предателя
Шрифт:
Я вижу, что, король, наблюдающий за мной тоже собирается взлететь. Бежит вперед, взмахивая своими черными крыльями, хочет догнать меня. Но догонять ему не придется…
Я разворачиваюсь и делаю то, что он не ожидает. Всей своей мощью обрушиваюсь на него сверху, цепляясь в одно из его крыльев.
Он издает страшный рев раненого зверя и пытается достать меня зубами. Но я впиваюсь в его крыло и с удовлетворением чувствую, как несокрушимая драконья кость ломается и крыло повисает. Теперь подонок не сможет
Дракона нельзя убить, но его можно покалечить. Я знаю это, как никто другой.
Острые когти пропарывают мой бок, высекая искры из чешуи, а вслед за этим зубы Маркуса II впиваются в мое горло. Я взмахиваю крыльями и зарываюсь когтями в живот короля, раздирая ими защиту обнажая незащищенный участок плоти дракона на животе.
Еще один взмах и еще, пока я не оказываюсь в воздухе вместе с королем, вцепившимся в меня клыками и когтями.
Когда мои когти на задних лапах погружаются в его нутро, он оглушительно ревет, пытаясь одновременно с этим перегрызть мне глотку.
Наконец, он с треском пробивает мою защиту и я чувствую, как по моей шее начинает течь моя собственная кипящая кровь, но не обращаю внимания, взмахивая крыльями я взлетаю все выше пока, наконец, не достигаю редких облаков. Кипящая кровь, вытекая из моей шеи тут же застывает красной ледяной коркой. Не обращая внимания на больь, я наслаждаюсь высотой, которую вижу в последний раз. Поворачиваю голову, ощущая чудовищную боль от клыков короля и смотрю на то как солнце падает на невесомые облака подо мной.
В следующее мгновение я упираюсь в тушу короля, и отрываю его от себя, вместе с кусками моей плоти у него в зубах. Я обдаю его морду пламенем и от неожиданности он разжимает хватку. Взмахивает единственным крылом и стремительно падает вниз, прошибая облака. Его чудовищный рев на мгновение оглушает меня.
Не обращая внимания на хлещущую из раны кровь, я приземляюсь рядом с изломанным телом дракона. Монарх тяжело дышит, голова его вывернута под неестественным углом. Маркус II смотрит на меня единственным глазом, полным ненависти. Его единственное уцелевшее крыло трепыхается, он тщетно пытается подняться но лишь делает себе хуже.
Короля нельзя убить, но кому нужен сломанный король?
Чувствуя, как в моих жилах кипит ярость дракона, я подхожу к Маркусу II, и, ухватившись за оставшееся крыло, ломаю и его. А затем обрушиваю на его морду сокрушительные удары лап, один за другим, давая выход своей нечеловеческой ненависти. Я бью и бью до тех пор, пока огонь дракона горит внутри меня, выжигая своей самоубийственной яростью все мои чувства, оставляя одну только ненависть к этому животному. Такому же животному, как и я сам.
Когда Маркус II перестает трепыхаться, а ярость моего дракона сходит на нет, я, наконец, обращаю внимание на то, что происходит вокруг
Дракон хочет продолжать терзать тело монарха, но я заставляю его остановиться, оглядеться. И с ужасом вижу, что теперь дом полыхает почти целиком, первые два этажа охвачены огнем и сердце мое сжимается от ужаса.
Я взмываю в небо, чувствуя, что последняя сила дракона, подаренная мне, начинает иссякать. Каждый следующий взмах дается тяжелее предыдущего.
84
Элис
Но вслед за этим по всему телу прокатывается волна холода.
Холод пульсирует и переливается внутри моего тела, словно вся моя кровь внезапно превратилась в лёд.
Так выглядит смерть? Я уже умерла?
Я открываю глаза и с удивлением осознаю, что могу дышать. Смотрю на свои руки и вижу, что они светятся едва заметным синим светом, словно этот свет обволакивает всё моё тело, создавая нерушимый барьер.
Делаю шаг вперёд, и ещё один, наступая на пылающую ступеньку. Языки пламени лижут мои ноги, обугленное дерево хрустит, но я продолжаю подниматься всё выше, вдыхая чёрный дым, словно это чистый воздух, проходя через яростный огонь, как будто его нет вовсе. Ни жара, ни боли.
Я поднимаюсь на третий этаж, и когда ступаю в коридор, чувствую, как лестница обрушивается вниз, едва не захватив меня с собой в пылающий проём.
— Лили! — кричу я и, с бешено колотящимся сердцем, прислушиваюсь. Здесь множество дверей... Которая из них?
И тут я слышу её голосок, а потом кашель.
Подбегаю к двери и дрожащей рукой вставляю ключ, быстро проворачиваю его и вхожу внутрь.
Дочка, дрожа, сидит в углу комнаты.
Подбегаю к ней и хватаю её. Когда её ручки обвивают мою шею, я чувствую невероятное облегчение. Прижимаю её к себе и знаю, что больше никогда её не отпущу. Что бы ни случилось.
— Мамочка, — плачет она, прижимаясь ко мне и кашляя.
— Всё хорошо, — говорю я. — Не бойся, я с тобой. Всё будет хорошо. Я тебя нашла. Мы выберемся отсюда.
Я глажу её по голове и иду по коридору, чувствуя, как сияние из моих рук перетекает на Лили, охватывая её тем же непроницаемым для огня коконом, который обволакивает меня.
Пламя, словно живое, быстро перемещается по стенам, поджигая обои, полки с книгами и картины.
Оконные стёкла лопаются от жара, выстреливая осколками прямо в нас, но я успеваю повернуться спиной, чтобы не задело Лили. Осколки впиваются в мою спину, но я почти не чувствую этого.
Осторожно иду по коридору, не веря, что выхода нет. Может, я не заметила? Может, тут есть ещё одна лестница, которая осталась целой?