Расплата
Шрифт:
– Ладно, ладно, я и сам всё знаю, - сказал успокоившийся Попустинов.
– Данных мало, в основном из открытых источников типа Википедии, но вы ведь работаете в этом направлении, правда, Сережа?
– Да, совершенно верно, Юрий Степанович. У нас есть данные о незаконной приватизации ряда объектов на территории России, например, таких как Уфимский нефтеперерабатывающий завод, в то время называвшийся Уфимский нефтехимический комбинат.
– Ну, я вижу, вы даром время не теряете, орлы, - сказал уже заметно повеселевший от беседы и алкоголя Попустинов.
– Ты же помнишь, Сережа, как Глеб Жеглов подбросил Кирпичу кошелек, а всё затем, чтобы правосудие восторжествовало. Как говорится, цель оправдывает средства. Я, конечно, не сторонник незаконных мер в отношении невиновных, но это, как
– Ну что ж, выпьем напоследок под расстегайчики, и я вас покину, - сказал Попустинов.
– Мне завтра утром еще присутствовать на выпуске молодых правоведов в Омске, а туда путь неблизкий.
На прощание Попустинов совсем по-отечески обнял Анциферова и Пёстренького и велел при малейших сложностях мгновенно связываться с ним напрямую.
Оставшись вдвоем, Пёстренький и Анциферов долго говорили обо всяких мелочах, стараясь вообще не касаться работы. Обсуждали планируемое поступление дочки Анциферова на экономический факультет МГУ в следующем году и даже вскользь упомянули сплав Пёстренького с детьми на катамаране по Иртышу.
– Представляешь, Серега, плыл и дрожал, как последний пионер, что протараним катамаран или сядем на камни, но детям очень понравилось.
– Владлен, я и сам раньше почти каждый отпуск проводил с семьей на байдарках в Карелии, когда работал там следователем по особо важным делам, но я уже лет пять не брал отпуск, ты же знаешь. Только поражаюсь стойкости Ольги, которая, несмотря ни на что, никогда не жалуется и всегда всем довольна.
– Она просто любит тебя и всё. Ладно, не переживай. Посадишь Хлопонина, расколешь его, заставишь говорить и можешь брать половину причитающегося тебе отпуска за пять лет, при условии что на время отпуска оставишь такого зама, за которого мне перед Попустиновым не придется краснеть. Ну что, Сергей, я жду тебя завтра в половине третьего для финального инструктажа, поскольку послезавтра меня не будет. Так что, брат, Хлопонина тебе придется арестовывать одному при поддержке ОМОНа. Вся челябинская милиция также будет в твоем распоряжении.
Анциферов отказался от услуг шофера и решил пройтись пешком. Надо было все обдумать. Странно одно: времени немного, а задача поставлена неразрешимая. Надо было собрать доказательства вины или хотя бы причастности Хлопонина к экономическим преступлениям в регионе или по всей России, что позволило бы задержать его хотя бы на несколько месяцев до начала предварительного следствия. По дороге Сергей решил зайти в областной отдел по борьбе с экономическими преступлениями и на ходу позвонил своему другу и бывшему коллеге по контрольно-таможенному отделу на Дальнем Востоке Саше Чапченко.
– Саша, это Сергей. Ты не мог бы уделить мне сегодня два часа своего драгоценного времени?
– В чем дело, Сергей? Вообще-то у меня последний день перед отпуском, но если тебе очень надо, то, конечно, заходи. В 16:30 у нас собрание, а потом я свободен, подходи часикам к шести так.
– Договорились. Спасибо тебе большое, Сань, я в долгу не останусь.
Чапченко был практически единственным человеком в контрольно-таможенном отделе, кроме самого Анциферова, который никогда не брал взяток, а также увольнял всех, кто пытался это сделать. Он пережил два покушения на себя, а когда работать стало совсем невыносимо, просто перебрался в другой регион и начал там карьеру в качестве эксперта по системам безопасности и защиты информации.
Анциферов пытался понять, почему именно его поставили раскручивать это дело. С одной стороны, это большая честь - раскручивать такого человека, как Хлопонин. Многие рядовые опер'a отдали бы все, чтобы
Наверное, сразу же после ареста правозащитники поднимут шум, что арестовали невинного человека, немало сделавшего для становления демократии в России еще в "лихих девяностых", как теперь было модно называть девяностые годы прошлого столетия. Журналисты начнут писать пасквили о продажности российской прокуратуры и "заказном правосудии", начнут терроризировать звонками.
Ну да ладно, не с таким справлялись и с этим справимся. Просто вот ведь как получается: пробралась такая мразь на самый верх, наворовала выше крыши, воспользовавшись несовершенством законов молодого российского государства, скупила каналы и газеты и теперь рвется в политику, и ей море по колено. Нет, таких надо сажать. Если наворовал - отвечай, и неважно, какие у тебя покровители. Закон для всех один, и его надо соблюдать. Но это всё слова, а на деле не каждую такую нечисть, пролезшую из грязи в князи, удается привлечь к ответственности. И раз такой шанс выпал, его надо использовать, чтоб другим неповадно было.
Новый президент объявил борьбу с олигархами, разворовавшими народное имущество в 90-е годы, чем вызвал большое уважение Сергея. Некоторые особо шустрые миллиардеры быстро потянулись за кордон, лишь только почуяли изменения ветра, другие под давлением возвращали купленные задешево телеканалы и заводы государству, а некоторые вроде Хлопонина продолжали вести свой грязный бизнес, прикидываясь кристально чистыми и прозрачными. И, похоже, им это неплохо удавалось. Вот с такими мыслями Сергей подошел к мосту через Миасс. До шести часов была еще куча времени, и Анциферов решил зайти в школу-интернат для одаренных детей, шефство над которым якобы взял Хлопонин еще 9 лет назад.
Глава 3. Под прицелом телекамер
В это время Степа Хлопонин пролетал над Уралом. Россия - огромная страна, поэтому даже на самолете на то, чтобы преодолеть расстояние от Новосибирска до Москвы, требовалось почти пять часов, несмотря на частный самолет и полное отсутствие пробок, поскольку до аэропорта Хлопонин в основном добирался на вертолете, чтобы не стоять в этих пробках.
К девяти часам вечера Стёпе нужно было прибыть в телецентр Останкино, где была назначена съемка передачи " Деловая Россия", в которой ему предстояло рассказать о создании совместного российско-германского проекта слияния компании Philips Medical Systems c российской компанией Медиакон, производящей медицинское оборудование. Суть проекта состояла в том, что, выкупив контрольный пакет акций Philips, Хлопонин собирался фактически внедрить новые технологии Philips на российском рынке, используя в качестве инструмента одну из самых передовых компаний в области ультразвуковых технологий наряду с такими гигантами, как Siemens, Hitachi и Panasonic. Проект был очень амбициозным и вызывал у многих конкурентов вполне естественную реакцию - раздражение и зависть.
Медиакон за менее чем десять лет существования успел превратиться из завода, производящего мало кому нужную и плохо работающую аппаратуру, где месяцами не платили зарплату, в единственный российский концерн медицинского оборудования, о существовании которого знали далеко за пределами СНГ. Акции Медиакона участвовали в торгах, в том числе и на Нью-Йоркской фондовой бирже. Практически никто за пределами компании не мог поверить в то, что это стало результатом кропотливой работы топ-менеджмента и некоторых нерядовых сотрудников компании.