Расплата
Шрифт:
– Ну, значит, так, парни, - подытожил Сергей, - я же сказал, что вам сегодня повезло.
Сергей расстегнул рукав рубашки и медленно снял с руки часы.
– Японские "Сейко", - с гордостью произнес Анциферов, - стоили когда-то тысяч десять или пятнадцать. Сейчас отдаю за две тысячи. Идет?
Бродяги переглянулись, и один осторожно спросил:
– А почему так дешево, капитан?
– Понравились вы мне, братки, да и потом, часы уже не новые, так что лишней копейки с вас не возьму. Ну, так что, договорились, а то я ведь могу и
– Пойдет, - произнес шепелявый.
Получив две тысячи, Анциферов бережно сложил их и убрал в карман брюк.
– Так, братцы, мне пора ноги делать, а то светает скоро. Ну, кто из вас самый смелый и готов показать мне дорогу до шоссе?
Мужики стояли молча, и вдруг шепелявый достал из кармана финку и тихо произнес:
– Давай деньги обратно.
Сергей понимающе кивнул: - Конечно, - мгновенно схватил пустую бутылку из-под водки, разбил о камень так, что получилась розочка, и поднес ее к горлу шипелявого: - Ну что, фраерок, накосячил? Нож брось, сука, и руки за голову быстро!
Шепелявый бросил нож на землю и поднял руки. Было видно, что и руки, и ноги у него трясутся от страха.
– Всем троим лечь на землю! Считаю до трех. Кто не ляжет - будет жрать стекло от этой розочки.
Все трое послушно легли мордами вниз.
Сергей не стал дожидаться продолжения спектакля и предпочел быстро ретироваться. Пока они пили с бродягами, он приблизительно представил, где находится и как дойти на шоссе, поэтому просьба показать дорогу была просто формальностью, чтобы убедиться, что его предположение верно. Однако, убедившись, что бродяги не гнушаются ничем, чего в общем-то и следовало ожидать от этой категории людей, Сергей решил, что справится сам, поскольку играть в Рембо ему сейчас было совсем ни к чему.
Сергей быстро пошел вперед по тропинке через пустырь. За строительными бытовками он наткнулся на стаю бездомных собак. Тут ему стало действительно не по себе. Собаки в отличие от бродяг не боялись понтов и угроз. Анциферову пришлось отбиваться палкой и кидать в злобных псов камни. Одной шавке удалось цапануть Сергея за ногу и разорвать штанину на колене. Как пели в свое время Татьяна и Сергей Никитины, "Собака бывает кусачей только от жизни собачей". Сергей смог оценить справедливость этого утверждения на собственной шкуре в прямом смысле слова. Наконец он вышел на широкую неосвещенную дорогу и уже через пять минут оказался на хорошо знакомом ему Проспекте Победы.
Несмотря на относительно позднее время, а было, по подсчетам Сергея, далеко за полночь, на улицах было довольно многолюдно. Кто-то возвращался из ресторана или боулинг-клуба, а кто-то просто гулял с собакой по одному из центральных проспектов города.
Сергей остановился на краю проезжей части и стал голосовать. Довольно долго никто не останавливался, и Сергей даже подумал, что вряд ли ему удастся до утра уехать из города.
Неожиданно рядом остановился КАМАЗ, обрызгав Сергея грязью с ног до головы.
Бородатый мужик недовольно посмотрел
– Чего стоишь? Залезай давай, коли голосовал. Я тут долго стоять не могу - ДПС оштрафует.
Сергей быстро влез в кабину и захлопнул за собой дверь.
– Вы в каком направлении едете?
– вежливо поинтересовался Анциферов.
– А тебе самому куда надо?
– спросил водила.
– Да если честно, я толком еще не решил, но хотел на Север сгонять, старого друга проведать, - ответил Сергей.
– Ну, тогда считай, парень, тебе крупно повезло: я еду в Архангельск, - сказал водила.
– И сколько мне будет стоить доехать с вами до Архангельска?
– уточнил Сергей.
Водила хитро прищурился.
– А сколько дашь? Сколько тебе не жалко дать честному дальнобойщику на бензин и на пивко?
– Могу предложить тысячу рублей, - сказал Анциферов.
– Да, скуповат ты, дядя, - укоризненно произнес водила, - добавь еще хотя бы рубликов пятьсот.
– Лады, - согласился Сергей.
– Мне вам сейчас заплатить или по приезде на место?
– Давай пятьсот сейчас, остальное потом, а то мне скоро заправляться надо будет, - сказал водила.
– Хорошо, как скажешь.
– Сергей протянул водиле пятисотрублевую купюру.
– Зовут-то тебя как, бородач?
– спросил водила, убирая деньги в бумажник.
– Меня звать Толей Первушиным, - без запинки произнес Анциферов.
– Толя Первушин, значит, а меня можешь просто Федором Михайловичем.
– Надо же, у тебя имя-отчество, как у Достоевского. Он тоже был Федор Михайлович, - удивился Сергей.
– Ну, Достоевский не Достоевский, а в ралли Париж-Дакар мой КАМАЗ участвовал, - гордо произнес Федор Михайлович.
– Вот тут и фотка есть - я с бедуинами в пустыне Сахара.
– Вот это да, круто!
– отреагировал Сергей.
– Ну что, погнали, Федор Михалыч?
– Погнали, Толян, погнали, только зови меня просто Федя, - весело отозвался Федор Михалыч.
Водила достал пачку сигарет "Винстон" и предложил Сергею.
– Спасибо, Федя, но я не курю.
– Ясно, значит, здоровье бережешь, это правильно. Я вот раньше тоже не курил, да жизнь такая стала, - сказал Федор Михалыч, выпуская дым в окошко.
– У нас прямо не КАМАЗ, а паровоз Феррари, - пошутил Сергей.
Федя загоготал.
– Вот сейчас разгонюсь, и точно будет не хуже, чем на Феррари.
Сергей вдруг заметил, что начался сильный снегопад. Федю, однако, это не смущало, и он разогнался еще сильнее. Сергей стал клевать носом и вскоре заснул.
Глава 25. Утренний сюрприз
Пёстренький сидел на диване в компании двух проституток и медсестры Вали, в обязанности которой входило также удовлетворение всех потребностей шефа, включая самые естественные.