Распутник и чопорная красавица
Шрифт:
Куинн посерьезнел:
— А ты как думаешь?
— Остаемся, — решительно заявила Эзме. — Хотя мы теперь знаем, что у графа не было финансовых затруднений, мы так и не выяснили, кто устроил пожар в саду. Не хочу уезжать, пока мы не узнаем, кто в этом замешан, и пока злоумышленников не арестуют!
— Ничего, другого я от тебя и не ожидал, — кивнул Куинн, лаская молодую жену. — И я согласен! Если бы не слуги, я бы сейчас на руках отнес тебя наверх и не выпускал оттуда целую неделю!
— Ты не имеешь права держать
— Как же, помню, закон о защите неприкосновенности личности, — усмехнулся Куинн, садясь на диван и сажая ее к себе на колени. — Но вначале придется убедиться в том, что ты действительно хочешь остаться.
Эзме обвила его шею руками:
— Да, конечно… И все же целая неделя — это много… Мы проголодаемся!
— Максуини будет время от времени приносить нам еду. Кстати… — Он отпрянул. — Я должен поговорить с Максуини и сказать ему правду о том, кто мы такие. Он всегда был добр ко мне, когда я был мальчишкой, и я хочу, чтобы он узнал, кто я такой на самом деле, еще до того, как всем станет известно о смерти Огастеса.
Эзме не видела причин спорить:
— Раз ты так считаешь, наверное, ты прав!
Куинн улыбнулся с облегчением:
— Я боялся, что придется тебя уговаривать!
Она покачала головой:
— Раз ты считаешь, что это правильно, больше мне ничего не нужно.
— Правда, не обязательно сообщать Максуини, что мы с тобой поженились несколько часов назад, — с лукавой улыбкой продолжал Куинн. — И о том, где проходило наше бракосочетание.
— И о том, что я — сестра поверенного?
— Ни один человек в Эдинбурге не интересовался родословной моей жены, — заметил Куинн.
— Меня беспокоит еще кое-что, — призналась Эзме, играя с его галстуком. — Я не умею вести себя как леди. Несколько недель я еще могла продержаться, но ведь я всю жизнь изучала статьи Закона, а не правила этикета. Я не знаю, как правильно сервировать стол к парадному ужину и как устраивать балы!
— Вряд ли это намного труднее, чем правильно составить завещание, — ответил Куинн. — А я так давно не был в обществе, что, наверное, на каждую твою ошибку допущу тысячу своих, — добавил он, быстро целуя ее.
— Прошу прощения, милорд, миледи… — произнес Максуини с порога.
Вспыхнув, хотя она почти не смутилась, Эзме отскочила от Куинна.
— Что такое? — спросил Куинн, нимало не смущаясь.
Схватив Эзме, он снова притянул ее к себе.
— Милорд, с вами желает побеседовать главный констебль.
— Может быть, они наконец нашли поджигателя? — с надеждой спросила Эзме.
Куинн распорядился, чтобы главного констебля провели в гостиную. Эзме пересела в кресло, а Куинн остался стоять у камина с видом человека, который привык командовать.
Вдруг ей стало жарко. Она сообразила, что
— Итак, мистер Рассел, — обратился Куинн, когда тот с важным видом вошел в гостиную, — какие новости?
— К сожалению, милорд, — загробным голосом начал мистер Рассел, усевшись в кресло, на которое Куинн ему молча указал, — несмотря на все наши старания — а мы приложили все наши силы, — найти поджигателя не удалось. — Мистер Рассел подался вперед. — Откровенно говоря, милорд, я думаю, что пожар в вашем саду устроили мятежники, которые хотят свергнуть монархию. Они, несомненно, набрались вредных мыслей у французов.
— С чего вы взяли? — спросил Куинн, так же как и Эзме, ошеломленный таким выводом.
— С того, милорд, что сейчас в Эдинбурге развелось много анархистов и прочих мошенников, которые всем недовольны. — Мистер Рассел развалился в кресле, очевидно очень довольный собой. Наверное, ему действительно казалось, что другого объяснения случившемуся не существует. — Мятеж во Франции дал этому сброду пищу для новых замыслов… Не сомневайтесь, милорд, со временем мы непременно найдем преступников, и они понесут наказание по закону!
— Интересный вывод, — ровным голосом заметил Куинн, сцепляя руки за спиной и покачиваясь на каблуках. — Значит, вы не обнаружили никаких улик, указывающих на возможных поджигателей?
— Нет, милорд, ничего.
— Вы не считаете, что пожар мог стать несчастным случаем? — спросила Эзме.
Констебль бросил на нее такой покровительственный взгляд, что ей пришлось стиснуть зубы, чтобы сохранять видимость спокойствия.
— Что вы, миледи, господь с вами! Если пожар вспыхнул случайно, тогда почему виновный ни в чем не признался? — Мистер Рассел улыбнулся Куинну. — Таковы все женщины, верно, милорд? Охотно готовы простить любое злодеяние!
— Если пожар начался случайно, поджигатель, возможно, молчит, потому что боится наказания и штрафа, — возразила Эзме.
Мистер Рассел как будто смутился.
— Возможно, — согласился он.
— Спасибо, мистер Рассел, за то, что держите нас в курсе, — отрывисто произнес Куинн. — До свидания!
Главный констебль посмотрел на него с таким потрясенным и разочарованным видом, что Эзме почти стало его жаль.
Когда мистер Рассел встал, Куинн подошел к двери и позвал дворецкого.