Рассказ человека, оказавшегося за бортом корабля

Маркес Габриэль Гарсиа

Ну и переполох поднялся на следующий день! Рисунки, снабженные стрелками и подписями, появились на первой полосе газеты «Эль Тьемпо».

«Я стоял здесь», – гласила надпись, а стрелка указывала на корабельный мостик. Это было неправильно, потому что я стоял не на мостике, а

на корме. Но рисунки были мои.

Мне советовали написать опровержение, потребовать, чтобы правда была восстановлена, но мне это показалось нелепым. Я был восхищен репортером, который переоделся врачом, чтобы проникнуть в военный госпиталь. Поведай он мне тогда, кто он такой, я бы придумал, как отослать из палаты дежурного унтер-офицера. Потому что если честно, то мне в этот день уже разрешили рассказать мою историю.

Эпизод с репортером, переодевшимся врачом, весьма наглядно продемонстрировал мне, насколько остро история моего десятидневного пребывания в море интересовала газеты. Она интересовала буквально всех. Мои друзья и те часто просили рассказать ее. Когда, почти совсем уже окрепнув, я прилетел в Боготу, то понял, что жизнь моя изменилась. На аэродроме меня встретили с почестями. Президент республики вручил мне орден и похвалил за героизм. В тот же день я узнал, что остаюсь на военной службе, но теперь меня повысят в звании.

Кроме того, меня ждал сюрприз: предложения нескольких рекламных агентств. Я был очень доволен своими часами, которые верой и правдой служили мне во время моих странствий. Но я не думал, что фирме, изготовившей их, будет от этого какой-то прок. Однако они дали мне пятьсот долларов и новые часы. За то, что я пожевал резинку определенной компании

и разрекламировал ее, мне заплатили тысячу долларов. От фирмы, изготовившей мои ботинки, я получил за рекламу ее товара две тысячи. Разрешение передавать мою историю по радио принесло мне еще пять тысяч. Вот уж не подозревал, что десять дней голодных мук в море могут принести такой доход. И все же факт остается фактом: за все это время я получил почти десять тысяч песо. Однако повторить свои приключения я бы не согласился даже за миллион.

Жизнь ваш герой ведет самую обычную. Я встаю в десять утра. Иду в кафе поболтать с друзьями или в какое-нибудь агентство, изобретающее рекламные объявления на основе моей одиссеи. Почти каждый день я хожу в кино, и всегда не один. Но имя моей спутницы сообщать не могу, это единственное, что остается за рамками рассказа, поскольку к делу не относится.

Я все время получаю письма из самых разных мест. Мне пишут незнакомые люди. Из Перейры пришла длинная поэма о плотах и чайках с инициалами «Х.В.К.» вместо подписи. Мэри Эдресс, заказавшая мессу за упокой моей души в то время, как я дрейфовал в Карибском море, пишет мне очень часто. Она прислала мне фотографию с дарственной надписью, читатели ее уже видели.

Я рассказывал свою историю по радио и телевидению. Рассказывал друзьям. Еще поведал одной старушке вдове, у которой есть пухлый альбом с фотографиями, она позвала меня в гости. Кое-кто говорит, что я все это выдумал. А я таких людей спрашиваю:

– Тогда что же, по-вашему, я делал десять дней в море?