Рассказ шестой. Часть I: Альма-матер

Morri Briggi

– Маглориэль, ты видишь плетения?
– удивленно спросил преподаватель - профессор малефики ЦеймерХинс.

– Да, уже где-то с полмесяца, - кивнула девушка.

– Очень интересно... Как же так вышло? В тебе проснулась тёмная магия?
– глаза учителя засияли фанатичным огнём.

Он очень хорошо относился к эльфийке - почитай единственный студент в новом наборе среди малефиков, который понимал всё, что он говорил, и, по иронии судьбы, единственный совершенно не способный что-то создать.

– Не думаю...
– с сомнением покачала головой девушка.
– Наши верховные маги тоже же видят тёмные плетения.

– Но ты, уж прости меня, не верховный. Хотя, всё конечно может быть, и в тебе вдруг проснулся талант видеть наши плетения... Но что-то это сомнительно, - задумчиво потёр подбородок маг.
– Давай после уроков ты ко мне подойдёшь

и мы немножко поэкспериментируем?

– Я непротив - мне сомой интересно, - легко согласилась Магри.

Пока педагог и студентка вели задушевную беседу, лучший ученик курса, а также, по утверждению и проклятой, и профессора, самый бесперспективный учащийся (ибо долго не протянет из-за своего долбо... из-за своей невнимательности), вложил все свои весьма скудные знания в новое плетение, которое должно было поразить всех. О чём думал студент, создавая проклятие - понять сложно. Толи он рассчитывал войти в историю Академии как первокурсник, уничтоживший целый факультет во главе с его куратором, толи просто решил, что станет архимагом без дополнительных работ, но, так или иначе... Он всех поразил, причём в буквальном смысле. Учитель заметил, ЧТО творит его ученик лишь в последний момент. Старость не радость, и она настигает рано или поздно всех - в том числе и архимагов, коим являлся ЦеймерХинс (поговаривали, что ему уже к тому моменту перевалило за пару-тройку тысячелетий). Маг не успевал уже ни сотворить щит для своих студентов, ни остановить заклятие - просто не хватало физических сил: получившееся плетение можно было обезвредить только с близкого расстояния, а студент стоял в другом углу кабинета. Зато со скоростью всё было просто прекрасно у эльфов вообще и у Маглориэль в частности. Действуя на одних рефлексах, девушка, войдя в ускорение (одна из особенностей светлейшей расы - переходить на совершено другой уровень скоростей) в сотую долю секунды оказалась около мага-недоучки и что-то гортанно вскрикнув, перехватила сорвавшееся с шаловливых ручонок заклятие.

Время, казалось бы замедлившееся на время отчаянного рывка Магри, вернулось в старую колею. Девушка по инерции пробежав ещё немного остановилась в паре метров от юного дарования, пораженно уставившись на свою правую ладонь, в которой спокойно лежал матово-серый шарик.

Профессор молча встал, подошёл к ней и положил руку на плечё ученицы.

– Всё-таки, Маглориэль, это не светлая магия. В тебе, моя дорогая, проснулась Тьма, - маг аккуратно перехватил дрожащую руку девушки, судорожно сжимающую перехваченное проклятие.
– Пойдём-ка, милая к Эйрену - он тебя лучше всех знает.

Эйрен довольно улыбнулся и рухнул в стоящее неподалёку кресло, как только за преподавателем малефики закрылась дверь. Кабинет профессора Грая был сделан в соответствии со всеми вкусами его хозяина: уютный, погруженный в полумрак и отделанный красным деревом. Магри всегда чувствовала себя здесь спокойно и даже можно сказать "как дома".

– Ну, Маглориэль, рассказывай, что да как. Целиком и полностью... Думаю, ты и сама понимаешь, - благодушно улыбнувшись, сказал вампир.

– Ох, сейчас попробую...
– всё ещё несколько потерянно кивнула эльфийка, приступая к своеобразной исповеди.

Рассказ вышел недлинным. К финалу Эйрен встал, подошёл к небольшому резному шкафчику, достал два бокала и бутылку коньяка, столь им любимого, разлил янтарную жидкость по стаканам: один поставил перед ученицей, другой стал крутить в руках.

– Что ж, честно скажу, что я рассчитывал на такой исход, - бухнувшись обратно в кресло, сказал маг.
– Видишь ли, и Тьма, и Свет вполне могут сосуществовать друг с другом, и совершенно не обязаны быть взаимоисключающими факторами. Другое дело, что далеко не у каждого есть талант и к тому, и к другому. Если рассматривать общую статистику среди людей, то она выглядит примерно так: на каждую тысячу человек есть 15 обладающие склонностью к использованию стихийной магии и 10 со склонностью к Свету или Тьме. При этом я учитываю только тех, из кого может выйти хотя бы среднестатистический маг. Из десяти тысяч человек хорошо если найдётся один, ну максимум два индивида, которых можно было бы отнести и к Тьме и Свету. Но даже если взяться обучать их обоим искусствам, то с большой вероятностью такие люди станут мастерами своего дела только в одно из них. Почему? Все очень просто: ты и сама должна была заметить, что свтлые и тёмные плетения очень сильно различаются. У них совершенно непохожая логика построения, кардинально различный подход к созданию заклинаний.

Человеку слишком тяжело усвоить и то и то - его мозг не способен использовать одновременно два взаимоисключающих пути распределения энергии, составления заклятий. Теореретически, некоторые эльфы и дроу, в отличие от всех других рас могли использовать и Свет и Тьму: их разум способен усвоить сразу два противоположных подхода, их расовые особенности не ставят вето на одну из двух Школ. Но! С одной стороны обоим не хватает знаний для обучения полноценных магов с качественными знаниями и Света, и Тьмы. А с другой стороны, тех, кто пытается изучать "запретное искусство", как у них это называется, и у первых, и у вторых в срочном порядке отправляют в гости к миледи Лирдис, а все записи, дневники и заметки очень качественно уничтожаю. Чтоб не оскверняли истинное искусство грязным светлым/тёмным сурогатом магии.

Вампир помолчал, давая девушке время для переваривания информации. Глянул на бокал в руке, который он рассеяно крутил во время своего рассказа, и залпом проглотил его содержимое.

– Конечно, ну допустим, эльфу будет очень проблематично изучить тёмное искусство - неоткуда взять информацию в достаточном количестве, учителя и так далее, а также искренняя вера в величие Света и гнусность Тьмы непозволит даже приблизится к "запретному учению". Собственно говоря, не мне тебе рассказывать об отношении двух Школ магии друг к другу. Всё то, что тебе сейчас вспомнилось и является причиной, почему у эльфов так редко встречаются отступники, рискнувшие изучить Тьму. Надо заметить, ни к чему фундоментальному они не пришли: во-первых, отсутсвие наставника и достаточного количества информации не позволяли остроухим стать хотя бы посредственными магами в этой области. Во-вторых, занятия тёмной магией отражаются на том, кто её изучает. Это видно не по ауре, нет, просто меняется мышление, чуть-чуть характер, а галвное общий магический фон становится несколько иным - вроде бы совсем немного, но заметно. А вы, эльфы, всегда очень хорошо чувствовали суть таких вещей и изменений. Поэтому шанс у юного дарования стать двуцветным магом стремились к нулю. Но ты... Ты впоне сможешь выучиться искусству Тьмы - а мы тебе в этом поможем. Хотя, может быть ты имеешь что-то против?

Магри покачала головой и, так же как и учитель, залпом опустошила стакан.

– Я эльф!

– А я друид, и что дальше? Разве принадлежнось к какой-либо расе даёт нам право судит о моральных качествах и характере отдельно взятого индивида?

Маглориэль рассеянно смотрела на стоящих перед ней новых одноклассников: больше всего эльфийка боялась, что на новом факультете, куда её перевили спустя четыре месяца после "пробуждения" тёмной магии, её мгновенно возненавидят.

Однако новые одногруппники не оправдали ожиданий - они смотрели на девушку с любопытсвом, но в общм-то доброжелательно.

– Меня зовут Маглориэль, - наконец, сказала проклятая, не найдя, что ответить парню, первым предложившим знакомиться.

– Ну вот и чудненько! А я - Дэрион. А вот этот вечно мрачный тип - наш староста Кэрл. Вообще-то у него имя гораздо длиннее, но оно каке-то уж очень непроизносимое, так что мы все его так клием, - при этих словах указанный индивид возмущённо фыркнул и поднял глаза к потолку.

– Кстати, у тебя тоже слишком длинное имя, - вдруг сказал брюнет, стоявший рядом с Дэрионом.
– И слишком вычурнотое. Надо сократить...

– Моё имя нельзя сокращать - оно потеряет смысл!
– возмущенно воскликнула эльфийка.

– Конечно, так они тебя и послушают, - сочувственно сказал Кэрл.
– Моё имя тоже что-то значило, только, кого это волнует?
– здесь демократия.

– Риль, ты где? Поговорить надо!

– Ох, Тьма! Сколько раз мне повторить, чтобы вы перестали меня так называть!

– Сколько бы ты не сказала - это не будет иметь ни малейшего значения. Привыкай!

Друид, облокотившись спиной на стеллаж, с деланным интересом наблюдал за тем как полная возмущения эльфийка захлопывает книгу, метается из конца в конец небольшой комнаты, пытаясь унять гнев и, наконец, падает обратно в кресло.

– У-у, гад!
– сверкнув на него глазами, девушка залпом опустошает бокал вина.
– В следующий раз я, право слово, тебя прокляну!

– Угу-угу, - этой угрозы Дэрион не боялся - вот нос сломать во время спарринга, каким-нибудь неприятным заклинанием задеть на тренировке злопамятная эльфийка могла, но ничем действительно опасным для жизни она никогда не кидалась.
– После дождичка в четверг, дорогая.