Рассказчица историй
Шрифт:
Но это было только одно соображение. Были и другие. Я сразу же погнала Энно и еще с десяток наших вниз. Ясно, что с усилением шторма кони начнут беситься. Собаки наверняка уже больны.
Мне подчинились неохотно, но подчинились. Энно должна быть в стойлах, на палубе мне нужны такие, как Аэлло.
Та — да, получала сейчас и отдавала полной мерой. И, пока она неистовствует в священном безумии, я могу заняться и другими делами.
Я подняла голову. И увидела: Аргира стояла в той корзине, в которой обычно несет вахту впередсмотрящий матрос, — они
Но молния не ударила. Это была еще не гроза, а ее предвестие.
Аргира, вышибленная толчком из корзины, успела зацепиться за перекладину, на которой крепился парус, и соскользнула на палубу рядом со мной. Я поднялась, а она, все еще стоя на коленях, протянула мне щит. Мокрые от пота кудрявые ее волосы прилипли ко лбу, она довольно ухмылялась.
— Прими щит, Военный Вождь.
— Оставь его… — я не успела договорить. Нас снова тряхнуло. Может, и к лучшему, потому что я собиралась выругать Аргиру за показную лихость, а на это не было времени.
Пора было заняться делом. Кораблем никто не правил, он болтался по волнам, как отравленная крыса. По борту я добралась до рулевого весла и ухватилась за него. Конечно, я ничего не смыслила в морском деле, но достаточно долго смотрела на действия Акмона и Гиагна, и надеялась, что тех немногих уроков хватит, чтобы справиться. Я налегла на весло, как уже делала раньше, хотя не при такой сильной волне. Но — что-то было не так. Чего-то не хватало. Грохота барабана надсмотрщика. Но был другой грохот. Грохот… Передо мной выросла Энно.
— Мирина! — Она обратилась ко мне по имени, не по званию, что было только в самых важных случаях… Неужели она растерялась? Неужели такое возможно?
— Гребцы… Они выламывают скамьи…
Так… Не зря, значит, Акмон предупреждал меня насчет бунта в открытом море. Надо думать, терять им нечего, надсмотрщиков они уже кончили и сейчас вырвутся на палубу. А смерти они не боятся, это мы уже видели.
— Готовьтесь к бою, — сказала я. — Управимся до шторма.
Надо было управиться. А потом самим браться за весла и снасти.
Энно — а остальные и подавно — растерялась не из-за того, что гребцы взбунтовались, а из-за того, что корабль потерял управление.
Они выметнулись, волоча цепи, готовые превратиться в кистени, вооруженные обломками скамей.
Мы, увидев противника воочию, приободрились. Их можно было просто расстрелять для скорости, хоть это неудобно при качке. Но приходилось к ней приноравливаться.
Они бежали — все, как тот, прежний — бежали, несмотря на качку.
Не знаю, почему я медлила с приказом. Я уже разлепила губы, когда тот, что бежал впереди, хрипло заорал по-ахейски:
—
Я огляделась.
— Прими весло, Аргира.
Сделав своим знак быть настороже, я дви-нулась вперед. В любом случае я успею выхватить меч быстрее, чем этот вожак — ударить цепью.
Он успел довольно далеко оторваться от остальных и не делал попыток напасть. Тяжело дышал, со свистом уперев кулак во впалую грудь. С трудом вымолвил:
— Это пираты… были, — добавил, покосившись на палубу. — Здесь поблизости остров… Их остров. Протесилай пытался вас предупредить… Не вышло. Когда мы услышали бой… и вот… ты…
— Я — Мирина. А ты?
— Меня зовут Келей, я раньше был кормчим.
Корабль вознесло на гребень волны и бросило. Мы оба едва удержались на ногах. Видимо, Аргира не удержала весло.
— Похоже, ты им и будешь.
Закинув голову к небу, он сипло хохотнул. Он был так грязен, так зарос, что разглядеть его лицо оказалось невозможно.
— Твои люди управятся со снастями?
— Еще бы — здесь все моряки.
— Тогда берись за весло и распорядись остальными. Мы должны подойти поближе к кораблю Киферона.
Он собрался что-то возразить и даже раскрыл рот, но передумал и просто кивнул.
Я двинулась к борту, силясь рассмотреть, что происходит на другом корабле.
За моей спиной Келей прокричал какую-то команду. Рабы зашлепали босыми ногами по палубе.
«Они устали, — отстраненно подумала я. — Их бы накормить, да позволить им отдохнуть…»
Но отдыхать нам всем нынче не придется. Или уж — вечный отдых.
Для удобства обзора я вновь вскочила на борт. Если они умудрятся всплыть — это их дело.
Цепляясь за снасти, я старалась увидеть Хтонию. Наконец, я рассмотрела ее мрачное лицо, залепленное черными волосами, повернутое в мою сторону. Она сделала знак «исполнено». Видимо, она ждала новых указаний.
Рядом раздался незнакомый голос. Один из гребцов, подскочив ко мне, пытался сообщить нечто важное. Но диалект, на котором он изъяснялся, был мне неизвестен. Отчетливо я разобрала только несколько раз повторенное слово «остров».
— Где остров? Далеко? — спросила я.
Он ткнул рукой в сторону, противоположную закату. Но я там ничего не увидела. Может быть, я неверно поняла. Или мой глаз недостаточно зорок. А…
— Рабы! — заорала я. — Освободите рабов! И следуйте за нами.
Гребец, перегнувшись через борт и сложив ладони у рта, что-то прокричал, очевидно, надеясь, что его услышат на корабле Киферона. Впрочем, Киферона там уже наверняка не было.
Повиснув на снастях, я силилась разглядеть остров там, где мне показали. Иногда мне казалось, что я различаю на горизонте темное пятнышко, но, может быть, мне просто мерещилось. Высоко взлетавшая пена оседала на моем лице и попадала в глаза.
Кровавое солнце тонуло в море, и только там, на западе, небо еще оставалось чистым. Над зелеными волнами бежала пелена черных и лиловых туч. И странен был светлый блик между темных валов.