Рассказчица историй
Шрифт:
И тогда я поняла, что если другие благородно рожденные атланты, с коими мне приходилось сталкиваться, — просто напыщенные дураки, то этот безумен. Совершенно. И я даже не могла его в этом винить. Люди, живущие в таких дворцах, обязательно становятся злыми безумцами. Но сказала я только:
— Если ты царь, то тебе не подобает повторять своих, подданных. А я такое уже слышала.
— От Аглибола? Не стоит обращать на него внимания. Глупец, слишком возомнивший о себе. Не я повторяю его, а он — меня.
— Ну, хорошо… А как бы ты тогда продолжал свой род? И другие мужчины?
—
— Да, — усмехнулась я. — Стоило прийти на Керне хотя бы для того, чтобы узнать истинные мотивы твоего царственного правления. Расширить свои знания…
— А, ты ищешь знаний? Ты их получишь.
— Я получу их в любом случае, и без достижений атлантской науки.
— Снова голос дикарки… Ничего, дикость — это даже хорошо, немного дикости нам не повредит. Напротив, будет полезно. У меня достаточно приближенных, но все они скучные дураки… А у тебя, кажется, довольно широкий взгляд на вещи, судя по тому, что ты сказала о целесообразности, и не возмутилась моим словам… Ты многое понимаешь. С тобой может быть интересно.
— Это ты к чему?
До сих пор тебя несло наверх чистое везение. Но когда-нибудь оно кончится. Тебе нужна прочная основа для власти. Как и мне. Поэтому нам лучше быть вместе. И ради этого я постараюсь преодолеть свое отвращение к женщинам, а ты попытайся преодолеть свое отвращение к мужчинам.
— Я не испытываю отвращения к мужчинам.
— Ты хочешь сказать, что не считаешь меня мужчиной?
— Я сказала то, что сказала. Не более.
— Но…
— Хватит! Ты хитрый человек, Хепри, ты просчитал все возможности. Можно было испугать меня, оскорбить, убедить или купить. Ты перешагнул через первую и перепробовал все остальные. Но для меня существует лишь одна возможность.
Я подняла топор.
— Так! Ты, считающая себя умной, упустила еще один шанс с моей стороны. Я убедил тебя в том, что жирный болван умеет работать только языком. Мое оружие!
Один из офицеров подбежал и подал ему тяжелую шипастую булаву. Хепри легко подхватил ее, будто тростинку, и вскинул над головой.
— Оружие Солнца против оружия Тьмы! Все пошли прочь! — Он крутил и крутил булаву над головой, как Талое свои лопасти. — Все пошли прочь! Один на один! Поединок предводителей!
Темискирский топор — оружие Луны, а не Тьмы, но я не стала уточнять. Просто сказала своим:
— Делайте свое дело.
Несмотря на свои жиры, он оказался, сильным противником. Я и не ожидала, что он будет слабым.
Удар у него был мощный, сильнее моего, и мне давно не приходилось прилагать усилий, чтобы такие удары отражать. Кроме того, мне было интересно, топор против булавы — такого в моем боевом опыте еще не встречалось. Всегда полезно научиться чему-нибудь новому. Хотя здесь, как выяснилось, особо учиться нечему. За ним — мощь удара и тяжесть оружия. За мной — быстрота передвижения и техника боя. В этом я оказалась, несомненно, сильнее. И наверняка он тренировался не так много, как я. Да и опыта настоящей войны у него не было. Поэтому довольно скоро он начал отступать.
Я загнала его к маленькой арке, и он снова отступил.
Мы вошли
Что- то мне во всем этом не нравилось. Как будто поединок Пентезилеи и Ахилла повторяется в странно искаженном виде. Только из Хепри такой же Ахилл, как из меня — Пентезилея.
Может быть, он не отступает, а нарочно ведет меня к определенному месту? Ведь дотянуться до него, несмотря на ослабленную защиту, я по-прежнему не могу.
Не знаю, что было в начале — оглянулась я или краем глаза отметила глубокую нишу в боковой стене по правую руку от Хепри…
Оно летело вниз, скользя на тяжелой цепи, подобно тем, что я замечала в других залах — огромное ядро, утыканное металлическими шипами. Многократно увеличенный близнец вершины палицы Хепри. Уклониться с пути его полета было невозможно.
Зал не случайно такой узкий — почти коридор, если бы не высокий свод. Разве что уйти в стену — для того и ниша, к которой отступал Хепри. Он все-таки заманил меня в ловушку. С самого начала. Ведь для того, чтобы запустить эту махину, нужно было время. Для того он и задерживал меня. А словеса насчет «один на один» и «поединок предводителей» оставались лишь словесами. Достойно мужчины.
Когда надо, я умею думать очень быстро. А действовать еще быстрее. И все дальнейшее произошло гораздо быстрее, чем я об этом рассказываю.
Проведя обманный прием, я рубанула Хепри топором по ногам. Не уверена, что я их перерубила, учитывая их толщину, но кости сломала точно. Это был нечестный удар, подлый, но разве он поступил со мной честно? А затем прыжком влетела в нишу, которую Хепри планировал для себя. Теперь он не мог к ней даже доползти.
Думаю, что краткость ужаса, который Хепри испытал в последние мгновения своей жизни, вполне возмещалась его силой.
За нишей обнаружилась дверь. Я толкнула ее — она не была заперта. За дверью — прорубленная в стене лестница.
Рассудив, что делать мне здесь больше нечего, я стала подниматься наверх. И одолев крутой, но на сей раз вполне предназначенный для человеческих ног подъем, я выбралась на стену цитадели.
Поначалу мне показалось, что вновь наступило затмение. Потом я поняла, что это просто вечер — всего лишь вечер так давно начавшегося дня.
Мглу усугубляли клубы дыма, поднимавшегося над рвами. Ужасно воняло «кровью огня».
Нагнувшись над парапетом, я увидела, что от дворцовых ворот — одних из множества — надо рвом переброшен мост. Мои люди сумели как-то затушить огонь, или «кровь огня» просто выгорела. Стало быть, отряды отвлечения уже в цитадели. И дело близится к развязке.
Я прислушалась к доносившимся из глубины дворца звукам. Это были не только звуки боя. Ясное дело, раз я не разрешила самофракийцам грабить город, они могли отвести душу во дворце. Тем более что жалеть это сооружение у меня не было никакой причины. Внезапно я почувствовала, как сильно устала за этот день, и прислонилась к стене, ощущая, как тяжелеют руки и ноги, и как налипает к телу рубаха, еще недавно свежая.