Рассказы и повести
Шрифт:
Япончик мощно тянул материнское молоко, постанывая от жадности. Инне вдруг стало пронзительно жаль этого ребеночка и его маленькую маму. Стало жаль всех на свете, и себя среди всех. Она поняла, что из встречи ничего путного не получится. Нечего и ходить.
– Ну, - спросил он с насмешкой.
– Отдохнула?
– Отдохнула, - осторожно ответила Инна, пытаясь определить дальнейший ход беседы.
Пока она ехала к нему на трех видах транспорта, все думала, что он ей скажет, и проговаривала про себя варианты. Первый: он скажет: "Я так устал бороться
Второе: "Привык я к тебе, как собака к палке. Давай поженимся, черт с тобой". Она спросит: "А твои причины?" Он скажет: "Нет причины главнее, чем любовь".
Третий, самый неблагополучный вариант: он скажет:
"Инна, подожди еще четыре месяца". Тогда она с достоинством подожмет губы и ответит: "Но не больше ни на минуту". И они отсчитают ровно четыре месяца от сегодняшнего дня, назначат день, час и место. Назначат, когда и где им предстоит встретиться, чтобы больше не расставаться.
– Ну и что?
– спросил он.
– Нашла себе?
Инна внимательно смотрела в его лицо, пытаясь разгадать по его глазам хотя бы один из вариантов, но беседа шла по какому-то иному логическому ходу. Ни одного из вариантов не предусматривалось. Видимо, его причины были все-таки главнее, чем любовь. И это по-прежнему были его причины, а не ее. Инне захотелось сказать: "Нашла". Тогда он бы спросил: "А зачем же ты пришла?"
Она: "А зачем ты звал?"
Он: "Посмотреть".
Она: "Посмотрел?"
Он: "Посмотрел".
Она: "Ну, пока".
Он: "Пока".
И она уйдет. И чужие старые собаки, размахивая пузом, будут скакать вокруг ее жизни.
– А я и не искала, - ответила Инна.
– А почему так долго думала?
– не поверил он.
– Вспоминала.
– Врешь?
– А зачем мне искать? Ты есть у меня.
Дальше он должен был сказать: "Я так устал от разлуки" и т.д. Но он самодовольно сморгнул, как человек, который боялся, что его обворовали, но вот он зажег свет и убедился, что все на месте. Он успокоился, самодовольно сморгнул и предложил:
– Давай посмотрим "Пустыню".
Фильм только что вышел и там были заняты замечательные артисты. Он включил зажигание и, глядя через плечо, попятил машину. Инна поняла: программа была прежней. Сейчас они пойдут в кино, потом поедут к ней, а потом он пойдет домой. Все, как раньше. С той разницей, что раньше она ждала, а сейчас вопрос ожидания был снят с повестки. Новая схема была такая: устраивает - пожалуйста, не устраивает - пожалуйста. Можно было не предполагать и не догадываться, а просто спросить об этом. Но тогда на прямой вопрос она получит прямой ответ, и после этого оставаться в машине будет невозможно. Надо будет уйти. А она так давно его не видела.
Подъехали к кинотеатру.
– Поди посмотри, что там, - велел он.
Инна вышла из машины и стала подниматься по широкой лестнице к кассами. Захотелось вернуться и спросить: а почему я? Кто из нас
– Осторожно...
– сказала Инна.
– Пусть он сам "осторожно", - возразил Адам.
– Идет королева.
А тут королева пилит через всю Москву на трех видах транспорта, теперь бежит к кассам, потом повезет его к себе домой, будет утешать, шептать на ухо, сколько он достоинств в себе совмещает. И это вместо того, чтобы держать возле груди своего собственного япончика...
Сеанс был неподходящий, и фильм шел плохой, хоть и итальянский.
– Вы не скажете, где идет "Пустыня"?
– спросила Инна у кассирши.
– Позвоните ноль пять, - предложила кассирша.
Инна нарыла в кармане монету, подошла к автомату и набрала 05. Разумный женский голос тут же отозвался:
– Тринадцатый слушает.
– Скажите, пожалуйста, где идет фильм "Пустыня"?
– спросила Инна, дивясь, что женщина под номером "тринадцать" спрашивает и слушает так внимательно и индивидуально, будто находится не на работе, а дома.
– Позвоните, пожалуйста, через десять минут, - интеллигентно попросила женщина, будто действительно была не на работе, а дома, и варила кофе, и боялась, что он убежит.
– Я не могу через десять минут!
– крикнула Инна.
Но трубку уже положили.
Инна снова вернулась к кассирше.
– Скажите, пожалуйста, а у вас есть...
– она зашевелила пальцами, ну как это... киношное меню?
– Что?
– не поняла кассирша.
– Ну... такой листок, где написано, где что идет.
– Обойдите кинотеатр с другой стороны. Там должно быть.
Инна вышла и стала спускаться по лестнице, чтобы обойти кинотеатр. Следом за ней шли два здоровенных парня, или молодых мужика.
– Я за три дня побывал в Ереване, Тбилиси и Баку, - сказал один другому.
– Значит, ты не был нигде, - ответил другой.
– Ни в Ереване, ни в Тбилиси, ни в Баку. Правда, девушка?
– Он был в самолете, - сказала Инна и оглянулась на машину. Ей хотелось, чтобы Он увидел ее, и увидел, что она нравится и годится на большее, чем на то, чтобы ею забивали недостающие участки в жизни. Как чучело паклей. Но Он не увидел. Он смотрел перед собой. Его лицо было мрачным и сосредоточенным, и Он походил на собственную жертву.
Инна обошла кинотеатр, но меню не увидела. Она решила, что была невнимательна, и пошла во второй раз, ощупывая глазами стены. И вдруг она поймала себя на том, что кружит, как лошадь в шахте. Мать рассказывала, что в прежние времена в шахтах работали лошади и двигались по кругу десять и двадцать лет. Потом они слепли, но не знали об этом, потому что в шахте все равно темно. А потом их поднимали на землю, но они уже не могли видеть ни неба, ни травы. И, очутившись на земле, начинали ходить по кругу, хотя это было уже не надо. Но иначе они не умели.