Рассказы и повести
Шрифт:
– Обязательно влюбится. Вон я на елке спела, так в меня сразу трое влюбились. Ты споешь, он скажет: "Давайте с вами дружить".
– Знаешь что, - попросила Танька сестру.
– Ты в кустах спрячься. А если он полезет целоваться, выйди и скажи: "Таня, тебя папа зовет".
– Ага... а мне посмотреть интересно.
– Идет...
– ахнула Танька.
– Прячься.
Вероника ринулась в кусты, а Танька села на сваленное дерево и застыла.
По полю с компасом в одной руке
Приблизился к Таньке. Спросил:
– Девочка, это Сукино болото?
– Да...
– пролепетала Танька.
Болото выглядело как романтический заросший пруд, и было непонятно, почему оно называется болотом. И вообще ничего не понятно.
Летчик пожал плечами. Потом сунул компас в карман и стал прохаживаться перед Танькой, не обращая на нее ни малейшего внимания.
Танька была так смущена и перепугана, что даже не могла понять: нравится ей летчик или нет. Джинсы в обтяжку, а выражение такое, будто он получил из дома плохое письмо. Стоит тут, возле Таньки, а думает о чем-то другом.
От деревни по дороге на велосипеде ехал Вадим. К багажнику была привязана пластмассовая канистра. Стало быть, его послали за керосином.
Вероника вылезла из кустов и стала так, чтобы Вадим ее заметил. Когда Вероника чего-нибудь очень хотела, она обязательно добивалась. Так вышло и на этот раз: Вадим ее заметил.
– Пришел?
– спросил Вадим, притормаживая около Вероники. Он был в курсе событий, поскольку через него доставали повестку из милиции.
– Пришел. Вон они.
Вадим слез с велосипеда и примкнул к наблюдательному пункту.
– Ничего, - определил Вадим.
– Фирма.
– Он на трубе играет, - похвастала Вероника.
– Пойдем в клуб, - позвал Вадим.
– На семь часов. Там кино привезли. Индийское.
– Не могу, - отказалась Вероника.
– Я тут должна сидеть.
– Зачем?
– Когда летчик полезет целоваться, надо выйти и сказать: "Таня, тебя папа зовет".
– Он еще не скоро полезет, - убежденно сказал Вадим.
– Можно посмотреть и вернуться.
Бабка Маланья несла ведра на коромысле, когда ее догнали на велосипеде Вадим и Вероника.
Вадим выжимал педали, а Вероника сидела на раме.
– Баба Маланья, будь другом, а?
– обратился Вадим.
– Посиди в кустах у Сукина болота.
– Чего?
– удивилась Маланья.
– Там Танька с летчиком. Гуляют, - объяснила Вероника.
– Как летчик к ней полезет целоваться, ты выходишь и говоришь: "Таня, иди домой, тебя папа зовет".
– А что за летчик?
– поинтересовалась Маланья.
– Из Верхних Ямок.
– Не пойду, - отказалась Маланья.
– Вдруг он мне в лоб закатает...
–
– Он культурный.
– Музыкант, - добавила Вероника.
– Ну и что? Федька Федосеев тоже музыкант. На гармошке играет. А как надерется, пять человек не свяжут.
Маланья поправила на плечах коромысло и пошла своей дорогой. Вадим посмотрел ей вслед.
– Да черт с ними, - сказал он, имея в виду Таньку с летчиком.
– Не убьет же он ее, в конце концов. Ну, подумаешь, поцелует один раз. Что с ней сделается...
– Нет, - не согласилась Вероника.
– Это безответственно.
Вадим покрутил головой и вдруг увидел по другую сторону пруда Мишку Синицына. Мишка мыл свой мотоцикл, загнав его в пруд.
– Миш! Будь другом, а?
– громко, напрягая горло, крикнул Вадим.
– А чего надо?
– громко крикнул Мишка.
– Посиди в кустах у Сукина болота.
– А зачем?
– Мишка выпрямился и перестал мыть свою машину.
– Там Танька с летчиком. Гуляют!
– крикнула Вероника.
– А мое какое дело!
– Как летчик к ней полезет целоваться, ты выходишь и говоришь: "Таня, иди домой, тебя папа зовет".
А дальше действие развивалось следующим образом: летчик все прохаживался взад-вперед, ожидая того, кто его вызвал повесткой, Танька смотрела в спину летчика, а когда он оборачивался, тут же отводила глаза и напряженно смотрела перед собой.
Летчику надоело ждать. Он остановился и спросил:
– Девочка, а где тут у вас милиция?
– Там...
– Танька повела рукой.
– Где там?
– Возле колодца.
– Возле какого колодца?
– Возле клуба.
– Девочка, я тебя очень прошу: если сюда придет милиционер, ты ему скажи, что я пошел прямо в милицию. Ладно?
– Ладно.
– Спасибо большое...
Летчик улыбнулся какой-то неопределенной, очень вежливой улыбкой и пошел.
Танька встала. Смотрела, как он уходит.
– Товарищ летчик!
– позвала она с отчаяньем.
Летчик остановился. Обернулся.
– Здрасте...
– сказала Танька. Она действовала по программе Вероники.
– Здравствуй, - удивился летчик.
– Хотите, я вам спою?
– Зачем?
– еще больше удивился летчик.
– Так просто...
– Ну спой, - разрешил летчик, подумав.
Танька в волнении сглотнула, набрала воздуха, выдохнула и сказала сердито:
– Да не буду я! Еще чего!
И в это время из кустов вышел Мишка Синицын.
– Татьяна, тебя папа зовет, - небрежно бросил он Таньке. Глядел он, однако, не на Таньку, а на летчика и медленно к нему направлялся.