Рассказы из сборника "Странная конфетка"
Шрифт:
Единственное, что она сказала Пиявке – это то, что барда здесь нет. Знал бы меч, что на кону жизнь Майлона, он бы потребовал куда большей кровавой дани.
Сайдра убрала Пиявку в ножны, но оставила крепления не застёгнутыми на случай, если меч ей срочно понадобится. Меч не участвовал в сражениях, если был застёгнут; этим вечером он был невероятно покорным. Пиявка затянул одну из песенок, сочинённых Майлоном, - свою любимую- «Лорд Айсэм и гусыня». Существовало две версии песенки – для таверн и для придворных залов. Пиявка, разумеется, предпочёл непристойный вариант.
Сайдра
– Всего две двери: эта и ещё одна, которая ведёт в маленький дворик. Обе двери отмечены предостерегающими надписями. Обе охраняются.
В Селевине существовал закон, согласно которому вы были обязаны размещать предостережения. Слишком много невинных людей погибло.
– Все окна защищены, я не вижу ни одной лазейки.
– А что за защита на входной двери? – спросила Сайдра.
Гэннон сконцентрировался на мгновение, глядя на дверь, затем ответил:
– Огонь, достаточно мощный для того, чтобы уничтожить всё, что коснётся двери.
Сайдра низко зашипела.
– Я думала, смертельноопасные чары должны быть каким-то образом отмечены?
– По закону так и есть.
– Ты можешь провести нас сквозь дверь?
– Могу, но держись подальше, пока я буду пытаться.
Сайдра знала, что случится, если Гэннону не удастся дезактивировать чары. Он погибнет, поэтому он не захотел рисковать и её жизнью тоже. Но Гэннон и раньше рисковал жизнью, как и все они.
Сайдра кивнула ему, и Гэннон пошёл по улице в одиночку. Он широко развёл руки, затем направил их на дверь. Пиявка затянул барабанную дробь. Бррррррмм, брррррмм.
– Умолкни!
Меч не остановился, хоть и перешёл на шёпот, когда чародей притронулся к двери. Спина Гэннона выгнулась, как от толчка, и меч перешёл на крещендо. Сайдра захлопнула ножны, меч издал приглушённый звук, а затем и вовсе смолк.
Гэннон шёл к ним в развевающейся накидке. Дверь казалась Сайдра совершенно такой же, как прежде. Магические чары всегда незаметны, пока в них не угодишь, если вы не обладаете зрением, способным «видеть» магию.
Чародей ступил на аллею, и Сайдра попросила:
– Дай я взгляну на твои руки.
Он помедлил секунду, а затем вытащил их из-под мантии. Ладони были обожжены и густо покрыты огромными волдырями.
Сайдра выдохнула сквозь зубы.
– Гэннон, ты в состоянии идти дальше?
Он пожал плечами и перекривился.
– Есть много чар, которые я не смогу наложить пораненными руками. Я всё ещё могу левитировать и телепортироваться, но не более того.
– Сегодня наши шансы невелики, - Сайдра тронула чародея за плечо, - Решать тебе, Гэннон. Я не в праве требовать от тебя большего.
– Меня никто не просил приходить сюда.
Она кивнула. Это был его выбор, она не станет просить его остаться в стороне.
Дверь выглядела достаточно обычной, если не считать надпись на ней, гласящую: «Внимание. Дом под охранными чарами. Пожалуйста, воспользуйтесь дверным звонком».
Сайдра присела возле двери и потрогала шершавое дерево. Ни пламени, ни чар – Гэннон со своей задачей справился. Замок был недорогим, подобрать отмычку к нему было легко. Потратить столько денег на магическую защиту, и при этом поскупиться на замок как таковой! Бардольф расставался с деньгами неразумно.
Сайдра потянулась за мечом, и Пиявка прыгнул ей в руку. Держа щит перед собой, она толкнула дверь. Только они ступили в непроглядную тьму, как Гэннон заметил:
– Кто-то телепортировался неподалёку.
Времени на то, чтобы действовать осторожно, уже не было. Если они надеялись отследить телепорт, найти точку отправления нужно было срочно.
– Сюда, - крикнул Гэннон.
Забыв обо всех предосторожностях, Сайдра позволила волшебнику возглавить бешеную гонку по просторной лестнице. Два тусклых фонаря отбрасывали островки света и тени на ступеньки. Сайдра разглядела собственное отражение в полудюжине позолоченных зеркал. И золото, и стекло были необычными и роскошными. Надо признать, Бардольф знал толк в таких вещах.
Из двери в конце длинного коридора падал свет. Тёмные комнаты с закрытыми дверями вели к этой, единственной освещённой, комнате. Сайдра протиснулась вперёд Гэннона, чтобы первой войти в комнату.
Это была спальня. Шелка и подушки были разбросаны по ковру, словно детские игрушки, использованные и беспечно брошенные. Огромная люстра свисала с потолка, сверкая, как чистое золото. На ковре на полу рыдала обнажённая женщина. Её волосы цвета воронова крыла были откинуты на лицо; женщина свернулась клубком возле кучи одежды.
Гэннон в один шаг преодолел расстояние до центра комнаты, подобрав теперь уже чистый свиток. Он понюхал его, будто гончая во время охоты, и произнёс:
– Есть след.
Времени не было, так что Сайдра встала рядом с чародеем. В это время женщина подняла на них взгляд, и Сайдра успела разглядеть миловидное бледное личико, избитое и покрытое синяками.
Мир завертелся, и у Сайдры перехватило дыхание. Сайдра и Гэннон стояли спина к спине. Она чуть пригнулась к земле, приготовив меч и щит. Она узнала тронный зал герцога Хайдона. Бардольф сбежал домой к своему папочке. Кто-то выкрикивал приказы, и зал мгновенно наполнился красно-серебристыми воинами герцога Хайдона. Сайдра гадала, успеют ли они с Гэнноном всё объяснить до того, как кто-нибудь расстанется с жизнью.
Джевик, глава стражи, узнал гостей:
– Стойте!
Он выступил вперёд из ряда стражников, встав перед Сайдрой. Джевик убрал меч в ножны, Сайдра последовала его примеру. Пиявка заныл, что пропустит такое восхитительное зрелище.
Джевик прищурился в ответ. Он уже сражался раньше на стороне Сайдры, так что юмор меча ему был знаком:
– Что вам здесь нужно?
– Это долгая история, Джевик. Мы преследуем преступника.
– Какого преступника?
– Того, который собирается убить барда.