Рассказы извозчика. Грустные, смешные и сексуальные
Шрифт:
– Сколько я должен?
Я махнул рукой.
– Заплати за час. Этого хватит.
Сергей вынул из кармана деньги и отсчитал пять сотен. Я достал из куртки свернутые в трубку бумаги и протянул их хозяину.
– Извини, что не успел помочь, - виновато пожал я плечами, - приезжай ко мне домой. Там заполним документы.
Несколько секунд Сергей молча разглядывал протянутые ему бумаги.
– Нет, - тяжело перевел он дыхание, - не нужны они мне. Никуда я не поеду. Здесь останусь.
Он склонил низко голову и носком ботинка принялся сбивать ледяную корку с маленькой лужицы на асфальте.
– А письмо?
– растерянно спросил я.
– И письмо мне не нужно. Забери его или ... выкини.
Сергей вскинул голову и
– Прощай.
После короткого рукопожатия мой новый знакомый круто развернулся и широким шагом направился к дому. Я засунул бумаги обратно в карман куртки и полез в машину.
Помнится, в тот день я сделал еще три или четыре ездки. Это заняло около двух часов. Но чтобы я ни делал в течение этого времени, крутил ли баранку или стоял у машины в ожидании клиента, мысленно я раз за разом возвращался в квартиру Сергея, восстанавливая в памяти подробности нашей встречи. Анализируя ситуацию, в которой оказался мой новый знакомый, я задавался вопросом: - как бы я поступил на его месте? Конечно, оставлять больного ребенка - это жестоко и непорядочно. Но семья, в любом случае, уже дышит на ладан и, очевидно, что, рано или поздно, супругам придется расстаться. А окажись Сергей в Канаде, он бы мог оказать сыну значительную материальную поддержку. С другой стороны Лена. Ей ведь тоже не позавидуешь. Она любит Сергея и страдает в разлуке. Она ждет... Стоп! Стоп!
– повторил я мысленно. Сергей отдал мне письмо и, следовательно, ни номера телефона Лены, ни ее адреса у него не осталось. Значит, сообщить о своем решении остаться в Казахстане Сергей ей не сможет. А она будет ждать, надеяться. Будет находиться в мучительном неведении, и только бог знает, как долго это будет продолжаться.
Доставив очередного пассажира по адресу, я развернул свои Жигули в сторону пригородного поселка. Через полчаса я уже ставил машину в гараж. В доме никого не оказалось. Скинув верхнюю одежду, я прошел в зал, взял трубку телефона и набрал номер Виннипега.
– Алло, - прозвучал приятный женский голос.
– Здравствуйте. Могу я поговорить с Леной?
– начал я разговор.
– Здравствуйте. Я вас слушаю.
– Меня зовут Борис. Я говорю с вами из Алма-Аты.
Я сделал паузу, ожидая ответа, однако трубка источала лишь напряженную тишину. Мне ничего не оставалась, как продолжить монолог. Я подробно рассказал невидимой собеседнице о встрече с ее бывшим мужем, о нашей поездке в посольство, беседе на кухне. Рассказал я также о встрече с новой семьей Сергея и его решении остаться в Алма-Ате. Говорил я довольно долго, и за все это время из трубки до моего слуха не донеслось ни единого слова. Лишь изредка я слышал прерывистое дыхание.
– Вот и все, что я хотел вам сообщить, - закончил я свой рассказ.
Трубка по-прежнему молчала.
– А что мне делать с вашим письмом?
– поинтересовался я.
Ответа не последовало.
– Алло, вы меня слышите?
– Да, - наконец, услышал я слабый голос, - делайте с ним что хотите.
После этих слов из трубки донеслись короткие гудки. Вечером, после ужина я прочитал письмо Даше с Зоей.
– Включи его в качестве одного из рассказов в свой сборник, - посоветовала Зоя.
– И ничего не меняйте. Оставьте все, как есть, - добавила Даша.
Я внял совету моих женщин, и письмо из Канады стало составной частью настоящего сборника.
* * *
А теперь, уважаемый читатель, разрешите мне перейти к изложению серии рассказов, которые сам я называю "сексбайки". Почему "секс", думаю, каждому понятно, а вот почему "байки", постараюсь объяснить. Как известно, байками в народе называют веселые, короткие истории, правдивость которых вызывает определенные сомнения. Поскольку все рассказчики историй - это мои пассажиры, то легко предположить, что они, будучи уверенные, что видимся мы в первый и последний раз, могли
Третья проблема.
Пассажира, рассказавшего мне эту историю, я запомнил хорошо. Был предпраздничный день 7 марта. Как обычно, в учреждениях в этот день в обед накрывались столы, а после застолья люди расходились по домам. Проезжая по центру города, возле гастронома "Юбилейный", я заметил у обочины дороги голосующего мужчину. Судя по распахнутому пальто и болтающемуся на одном плече шарфу, мужчина уже успел поздравить своих коллег женского пола с наступающим праздником.
– Во второй микрорайон, - промычал он в открытую дверь автомобиля и, в ответ на мой кивок, плюхнулся на переднее сиденье.
– Вы меня извините, - мой пассажир фамильярно похлопал меня по плечу, - я сегодня слегка накачался. Женщин на работе поздравляли.
– А где вы работаете?
– поинтересовался я.
– В оборонном НИИ, - ответил мужчина и громко рассмеялся, - раньше нам даже запрещалось произносить это слово "оборонный". А сейчас!
– он махнул рукой, - сейчас на хер никому не нужна эта оборона.
– Я тоже когда-то наукой занимался, - грустно вздохнул я.
– А теперь, я вижу, извозом занимаетесь?
– мой клиент сочувственно покачал головой, - я тоже по выходным колымлю на своем Жигуленке.
– Что, институтской зарплаты на жизнь не хватает?
– Не в этом дело. На курорт деньги коплю. Полечиться надо.
Я окинул соседа внимательным взглядом.
– А что случилось? На вид вы вроде здоровы.
Мужчина скривил лицо как от зубной боли.
– Не стоит у меня, - глухо просипел он.
– Плохо, - я участливо кивнул головой, - и давно эта беда с вами приключилась?
– С прошлой осени, - тяжело перевел дыхание мой пассажир, - у меня тогда в жизни черная полоса настала...
И он не спеша принялся рассказывать о событиях минувшей осени.
* * *
"Пришла беда - открывай ворота". Полгода назад мне довелось на собственном опыте убедиться в справедливости этой поговорки. Навалилось со всех сторон. Ни вздохнуть, ни п...ть. Во-первых, заболел мой дед. Обострившийся полиартрит так скрутил его конечности, что он с трудом ими шевелил. Да и не удивительно - в прошлом году отмечали деду девяностолетний юбилей. А надо сказать, что никаких близких родственников, за исключением меня, единственного внука, у него не осталось. С другой стороны, отношения с дедом у меня с детства складывались, мягко говоря, не просто. Но не бросать же старика одного. Что-то надо делать.
Вторую беду я ждал давно и, тем не менее, ее приход поверг меня в шоковое состояние. Как уже говорил, работаю я в научно-исследовательском институте. В последнее время институт, как впрочем, и другие организации подобного рода, дышал на ладан. И только наша лаборатория, руководителем коей я являюсь, держалась на плаву. Выручил договор с одним американским университетом, который я сумел заключить два года назад. Американцев заинтересовала тема, которую мы, в свое время, разрабатывали по заданию Минобороны бывшего Союза. И вот теперь все. В сентябре я получил письмо из Америки. Университет благодарил нас за сотрудничество и извещал, что со следующего месяца финансирование темы прекращается. А это означает, что жить мне предстояло на семь тысяч в месяц, выплату которых, к тому же, постоянно задерживали. Если учесть, что жена моя тоже "бюджетница", а на иждивении у нас два пацана, один во втором, другой в четвертом классах, то перспектива полунищенского существования просматривалась вполне реально.