Рассказы Ника Адамса
Шрифт:
— Ты же не хочешь нажить себе неприятности, Сюзи? — спросил Эванс.
— Нет, сэр.
— Я серьезно.
— Вы тоже не хотите нажить себе неприятностей, правда? — спросила его Сюзи.
Выйдя из сарая, который они досконально обыскали, приехавший из центрального управления повернулся к местному егерю.
— Нам похвастаться нечем, так?
— В доме его нет. Он запасся всем необходимым и наверняка взял с собой винтовку. Но он все равно где-то неподалеку. Я его найду. Умеешь брать след?
— Нет. Честно говоря, нет. А ты умеешь?
— На снегу, — ответил местный егерь и рассмеялся.
—
— Он бы не взял с собой так много, если бы собрался на юг. Он бы взял самое необходимое и отправился на железнодорожную станцию.
— Я не могу сказать, что он взял из сарая для дров, но из кухни исчезло много чего. Он где-то здесь. Мне надо узнать, чем он занимался, кто его друзья, где он предпочитал охотиться и рыбачить. Ты организуй его поиски в Шарльвуа, и в Петоски, и в Сент-Игнасе, и в Шебойгане. Куда бы ты отправился, окажись на его месте?
— Я бы пошел на Верхний полуостров. [17]
— Я тоже. Он там наверняка бывал. Добраться туда проще всего на пароме. Но между нами и Шейбоганом огромная территория, а он прекрасно знает местность.
— Пожалуй, нам лучше заглянуть к Паккарду. Сделать это надо прямо сейчас.
— Что помешает ему уйти в Ист-Джордан или Гранд-Траверс?
— Ничего. Но это не его территория. Он пойдет в то место, которое хорошо знает.
Сюзи вышла из дома, когда они открывали ворота.
17
Верхний полуостров — северная часть штата Мичиган, отделенная от южной части озерами Мичиган и Гурон и соединяющим их проливом Макино.
— Можете вы довезти меня до магазина? Мне нужно купить кое-что из бакалеи.
— С чего ты взяла, что мы собираемся в магазин?
— Вчера вы говорили о том, что собираетесь заехать к мистеру Паккарду.
— И как ты довезешь покупки до дома?
— Думаю, меня кто-нибудь подбросит по дороге или по озеру. Сегодня суббота.
— Хорошо, — кивнул местный егерь. — Залезай.
— Спасибо, мистер Эванс.
У здания магазина и местной почты Эванс привязал лошадей к бревну коновязи, и они переговорили, прежде чем зайти в магазин.
— С этой чертовой Сюзи я слова сказать не мог.
— Понятное дело.
— Паккард — хороший человек. Лучше него здешнюю местность никто не знает. Против него самого невозможно выдвинуть обвинение. Паккарда не запугаешь, и нам незачем настраивать его против себя.
— Думаешь, он пойдет на сотрудничество?
— Если не напирать на него.
— Ладно, пошли. Повидаемся с ним.
В магазине Сюзи прошла мимо стеклянных выставочных шкафов, открытых бочек, коробок, полок с консервами, ни на что не глядя и никого не видя, пока не добралась до почтового отделения с его абонементными почтовыми ящиками и окошком для корреспонденции и продажи почтовых марок. Мистер Паккард как раз вскрывал ломиком упаковочный ящик. Увидел ее и улыбнулся.
— Мистер Джон, — затараторила Сюзи, — здесь два егеря насчет Ники. Он ушел вчера вечером, и его младшая сестренка ушла с ним. Не говорите им об этом. Его мать знает, и с ней проблем не будет. Во всяком случае, им она ничего не скажет.
— Он забрал с собой все твои продукты?
—
— Ты возьми все, что тебе нужно, и составь список, а потом мы с тобой по нему пройдемся.
— Они сейчас придут.
— Ты выйди через черный ход, а потом снова войди через парадный. Я пойду к ним.
Сюзи обошла длинное деревянное здание и вновь поднялась по ступенькам к парадной двери. На этот раз, войдя в магазин, замечала все. Она знала индейцев, которые пришли с корзинами, и знала двух индейских детей, рассматривающих рыболовное снаряжение, выставленное в ближних стеклянных шкафах по левую руку. Она знала все лекарства в шкафу за ними и знала, кто их обычно покупает. Она проработала в магазине одно лето и знала, что означают написанные карандашом буквы и цифры на картонных ящиках, в которых лежали ботинки, зимние сапоги, шерстяные носки, варежки, шапки и свитера. Она знала, сколько стоят корзины, которые принесли индейцы, и знала, что теперь, когда сезон подходил к концу, хорошую цену за них им уже не получить.
— Почему же вы принесли их так поздно, миссис Тэйбшо? — спросила она.
— Слишком много веселились 4 июля, — рассмеялась индианка.
— Как Билли? — спросила Сюзи.
— Не знаю, Сюзи. Уже четыре недели не видела его.
— Не лучше ли отнести их к гостинице и попробовать продать отдыхающим? — спросила Сюзи.
— Может, и отнесу, — кивнула миссис Тэйбшо. — Один раз носила.
— Вам надо приходить туда каждый день.
— Далековато, — ответила миссис Тэйбшо.
Пока Сюзи разговаривала с людьми, которых знала, и составляла список того, что нужно купить, два егеря разговаривали в подсобке с мистером Джоном Паккардом.
С серо-голубыми глазами, темноволосый и темноусый, мистер Джон всегда выглядел так, словно забрел в магазин по воле случая. Еще молодым парнем он покинул северный Мичиган на восемнадцать лет и теперь скорее походил на блюстителя порядка или честного картежника, чем на торговца. В свое время он владел несколькими салунами, и они приносили неплохие деньги. Когда леса повырубали, он купил пахотную землю. Когда жители округа получили право контролировать продажу спиртного, он купил магазин. Гостиница уже принадлежала ему. Но он заявил, что гостиница без бара ему не по душе, и практически там не появлялся. Гостиницей управляла миссис Паккард. Честолюбием она превосходила мистера Джона, и мистер Джон заявил, что не желает тратить свое время на людей, у которых достаточно денег, чтобы поехать в отпуск в любое место, но они выбрали гостиницу без бара и коротают время, сидя на веранде в креслах-качалках. Он называл этих отдыхающих язвотрезвенниками и высмеивал их в разговорах с миссис Паккард, но она любила мужа и не обращала внимания на его подтрунивание.
— Я не против того, что ты называешь их язвотрезвенниками, — как-то сказала она ему вечером в постели. — Я, конечно, тоже язва, но все равно остаюсь женщиной, к которой тебя тянет. Так?
Ей нравились отдыхающие, потому что некоторые из них были образованными людьми, а мистер Джон и она ценили образованность ничуть не меньше, чем какой-нибудь лесоруб ценит «Пирлесс» — лучший жевательный табак. Он действительно уважал ее тягу к образованию, потому что она как-то сказала ему: «Я люблю образованность, как ты — выдержанный виски, Паккард. Тебе-то она без разницы, и я не собираюсь тебе что-то навязывать. Мне просто приятно общение с образованными людьми».