Рассказы о русских кораблестроителях
Шрифт:
Степан Емельянович сразу обратил внимание на Сашу Попова. Способный ученик с завидной легкостью выполнял индивидуальные задания, которые стал постоянно получать от своего профессора. Попов помнил своего учителя, переписывался и встречался с ним в последующие годы, когда сам он уже стал кораблестроителем и хорошим математиком.
Восемь долгих лет проучился Александр Андреевич Попов в Училище корабельной архитектуры. Все эти годы он всегда был впереди своих соучеников по успехам в науках, особенно в математике. Кроме того, юноша прекрасно рисовал и чертил — несомненно в этом деле у него был природный талант.
Саша Попов
С уважением относились к нему и великовозрастные соученики, прозванные в училище «женихами». Одаренного и добросовестного юношу ценили все преподаватели. Так уж повелось в училище, что преподаватели назначали Попова своим ассистентом и помощником, поручая проводить повторные занятия по своим дисциплинам.
В последние годы учения в старших классах основным предметом в' училище стала корабельная архитектура. За- 69
Нятия по корабельной архитектуре Ёел СдМй йз Наиболее теоретически подготовленных корабельных мастеров того времени — Иван Петрович Амосов. О своем любимом деле Амосов рассказывал ученикам всегда с увлечением, но, к сожалению, времени для занятий в училище у него оставалось мало. Он строил в Новом Адмиралтействе корабли, да вдобавок выполнял ряд административных функций. С первых дней он взял к себе в помощники Попова, которому иногда поручал объяснять товарищам даже кое-какие новые материалы, вычитанные им из принесенных Амосовым пособий.
Напомним, что в то время отечественный флот переживал эпоху застоя и упадка. Ассигнования на развитие флота сократились до минимума, плавание судов ограничивалось лишь несколькими кругосветными «вояжами». Большинство же фрегатов, корветов и многопушечных кораблей отстаивалось в гаванях и гнило у причалов с момента вступления в строй. Александр I не обращал никакого внимания на флот, доверив полностью руководство им бездарному морскому министру П. В. Чичагову. Этот адмирал считал, что флот для России — «обременительная роскошь», «зависящая от доброй воли государей», а отнюдь не от потребностей государства.
Неудивительно, что при таком руководителе флота Училище корабельной архитектуры находилось в загоне. Чичагов считал, что поскольку училище еще не подготовило ни одного выпуска, то не стоит выделять дальнейшие ассигнования на его существование. Не считаясь ни с чем, он настаивал, чтобы выпуск был произведен незамедлительно. Сменивший к этому времени Катасанова новый начальник Училища корабельной архитектуры Яков Яковлевич Брюн-Сан-Катрин знал, что большинство воспитанников еще не достаточно подготовлено и поэтому старался всячески оттянуть выпуск. Однако дальнейшие отсрочки раздражали высшее начальство, и тогда начальник решился на компромисс — дал согласие выпустить из училища всего двух самых способных и наиболее подготовленных из своих воспитанников — 19-летнего Александра Попова и 24-летнего Ивана Курочкина.
Второго января 1805 года вышел приказ о производстве Попова и Курочкина в драфцманы с присвоением чина 14-го класса, соответствовавшему чину армейского прапорщика [272].
Из двух выпускников Училища корабельной архитектуры лишь один — Иван Курочкин был направлен на строительство кораблей. Поскольку корабельный мастер Иван Петрович Амосов получил назначение в Кронштадт, читать в училище курс корабельной архитектуры
Квпмтан-момандор Платом Яковлевич Гамалея.
Через восемь месяцев — в августе 1805 года не без деятельного участия молодого преподавателя из училища выпустили дополнительно еще семь драфцманов:
Колодкина, Осьминина,
Соколова, Тарасова, Бочкина, Углова и Леонтьева. Вместе с Поповым и Курочкиным они составили первый выпуск Училища корабельной архитектуры.
В течение последующих трех лет Александр Андреевич занимался преподавательской деятельностью и добился того, что к 1808 году еще шесть его воспитанников были допущены к выпускным экзаменам. Выпускные экзамены второго выпуска проходили торжественно. На них был приглашен морской министр — адмирал Чичагов и все члены Адмиралтейств-Коллегии, в том числе выдающийся ученый моряк — капитан-командор П. Я. Гамалея. Александр Андреевич обратился к морскому министру с просьбой проэкзаменовать его, как преподавателя, вместе с учениками. Чичагов уважил просьбу молодого драфцмана и, улыбнувшись, сказал:
— Ну, тогда держись, Попов!
После того как на экзамене выпускники доказали, что усвоили основы корабельной архитектуры и иные дисциплины, экзаменаторы взялись за Попова. Особенно ему доставалось от присутствовавшего на экзамене Ивана Петровича Амосова и Якова Яковлевича Брюн-Сан-Кат-рина, задававших один за другим каверзные вопросы. Драфцман Александр Попов отвечал спокойно и уверенно и блестяще выдержал трудный экзамен. Сам морской министр Чичагов вручил ему аттестат «с отличной похвалой». На всю жизнь запомнился Александру Андреевичу этот экзамен. Впоследствии он вспоминал об этом в одном из своих рапортов, поданных на имя начальства:
«6 и 7 марта в Училище корабельном в присутствии морского министра адмирала Чичагова и членов Адмиралтейств-Коллегии Мор-
ского департамента, по собственному желанию, держал и имел случай выдержать экзамены из всей высшей математики, как то: криволинейной геометрии, дифференциального и интегрального исчисления, из статики, динамики, гидравлики, равно из теории кораблестроения. Сверх того, сего представил сему собранию сочиненный мною чертеж 44-пушечного фрегата. В доказательство тому имею от Комитета Училища корабельного отличный похвальный аттестат» [267, 272].
Рапорт Попова свидетельствует о том, что в Училище корабельной архитектуры уже тогда он приобрел весьма солидные научные знания и инженерную квалификацию.
Александр Андреевич читал свои лекции «с огоньком», и преподавательская деятельность приносила ему удовлетворение. Уже давно он решил посвятить себя науке, но заветной его мечтой оставалось практическое кораблестроение. Он неоднократно просил начальство училища направить его на любые судостроительные верфи. Удалось Попову добиться этого лишь в 1809 году: его откомандировали в распоряжение директора Главного Адмиралтейства Василия Сарычева. Прибывшего драфцмана Сарычев определил в помощники к корабельному мастеру Григорию Степановичу Исакову.