Рассказы о русском подвиге
Шрифт:
— Знаем, — говорят, — вашего командира. Подполковник...
— Так точно, подполковник. Подполковник Филиппенко, — уточняют
танкисты.
— Как Филиппенко? Филиппов! — крикнули журналисты.
— По танкам! — прошла тут команда.
Скрылись под бронированными крышками люков танкисты. Остались
корреспонденты со своими блокнотами. Смотрят на записанную фамилию командира
передового отряда, гадают, какая же из фамилий подполковника правильная —
Филиппов
Решили перепроверить. Попался один из солдат.
— Как фамилия командира передового танкового отряда? — спрашивают
корреспонденты.
— Подполковник Филиппов, — отвечает солдат.
«Значит, все же Филиппов», — решают корреспонденты. И все же вторично
решили проверить.
— Как фамилия вашего командира? — спросили у пробегавшего мимо
лейтенанта танкиста.
— Подполковник Филиппенко, — отвечает лейтенант.
— Он командует передовым танковым отрядом?
— Так точно, он.
Совсем в недоумении корреспонденты. Вовсе теперь запутались. «Филиппов?
Филиппенко? Как же в статьях писать?»
Торопились они в газеты. Вернулись в свои редакции. Сидят гадают, какую же
из фамилий указывать.
Сидят гадают. А гадать-то и нечего.
Оказалось, что среди наступающих танкистов были и подполковник Филиппов
и подполковник Филиппенко. Оба они командовали передовыми отрядами. Оба
получили и звание Героя Советского Союза. Первый — за взятие моста на Дону, второй —
за город Калач.
Много под Сталинградом героев. Много похожих фамилий. Иванов, Иваненко,
Иванян, Иванидзе, Иващенко; радистки: Литвина, Литвиненко, Литвинова; танкис- 280
ты: Григорян, Григоренко, Грищенко; пехотинцы: Петров, Петрашвили, Петросян,
Петронавичус. Много героев, много фамилий.
Хочешь писать о героях? Не ошибешься — бери любого, фамилию выбирай
любую.
ХУДОЖНИК-БАТАЛИСТ
Из Германии, из города Лейпцига, прибыл под Сталинград в штаб фашистской
армии, которая штурмовала Сталинград, известный художник-баталист.
Прибыл. Представился. Уже немолод. В годах художник.
Приехал художник по приказу самого Гитлера. Получил он задание —
нарисовать огромную картину о сталинградской победе фюрера.
Усердно трудился на фронте художник. Собрал материал для картины. Сделал
бесчисленные зарисовки. Одних портретов чуть ли не тысячу нарисовал.
Закончил художник свою работу, стал собираться в Лейпциг. Сложил полотна
свои и краски. Простился с чинами штаба. И вдруг:
— Танки! Танки! Русские танки! Советский прорыв!
Не
советские танки?! Откуда?! Ведь штаб далеко, в армейском тылу.
Однако все верно. Мчатся советские танки. Навстречу идут друг другу. В клещи
берут фашистов.
Прорвались танки в тыл к фашистам. Началась паника, переполох.
Устремились штабные службы быстрей на запад, к станции Нижнечирской, к мосту
через Дон.
— Танки! Советские танки!
Вместе со всеми бежал к Нижнечирской и прославленный баталист. Ехал в
штабной машине. В давке, в сутолоке слетела в кювет машина. Офицеры, его соседи —
а были они посильней, помоложе, — пристроились быстро к другим машинам.
Остался художник в степи один.
Ветер крепчает. Метет поземка. Стоит у дороги, как столб, художник:
— Я — баталист! Я — баталист!
Машет руками, взывает о помощи. Держит эскизы свои и краски.
— Я — баталист! Я — баталист!
Мимо несутся как вихрь машины.
— Я — художник-баталист! — надрывает несчастный глотку.
Никому баталист не нужен.
Стоит художник. Чуть-чуть не плачет. Вот и заплакал. Слезы к носу текут из
глаз.
— Я из Лейпцига. Я — баталист!
Все больше и больше солдат на дороге. Толкая друг друга, текут вперед. В
общей массе бредет художник. Еле ноги, бедняга, двигает.
Скользко. Все сильнее метет поземка. Крепчает, крепчает ветер. Поскользнулся,
упал художник. Хочет подняться, да нету сил. Понимает — не встать ему с этой пади.
И вот, как бы сквозь дрему, сквозь страшный сон, лишаясь чувств, еще осознал
художник: колесо от повозки прошло по телу, ударил копытом конь, тяжелый, как
жернов, огромный, как жернов, навалился автомобильный скат...
— Я — баталист... — прохрипел художник. И отдал последний вздох.
Лежит баталист на дороге. Рядом краски лежат и эскизы. Кто же картину
теперь напишет? Кто же фюреру славу теперь воздаст?
«ХЕНДЕХОХНУЛИ!»
Наступает Советская Армия. Сдаются фашисты в плен.
20 ноября. Утро. Штабная машина. Полковник в машине. Едет полковник,
командир дивизии, к своим наступающим войскам. Навстречу попались пленные.
Семь человек. Сзади шагает советский солдат. Молод, безус солдат. Держит автомат
наизготовку, сопровождает пленных.
Остановилась машина.
— Откуда ведешь, герой?
— Вот там за высоткой стоит деревня, товарищ полковник.