Рассказы
Шрифт:
Тут кто-то тронул ее за плечо. Она обернулась, не успев даже подумать, кто бы это мог сделать, ведь кроме нее на сцене никого не было. Падре Эрнандо сразу сказал, что со своей задачей она справится в одиночку. Это было совершеннейшей правдой, потому что если бы тут были еще и другие дети, то они бы больше толкались и мешали друг другу. В итоге наверняка звездное небо вышло бы вкривь и вкось. А так все смотрелось очень тихо и торжественно.
Мария обернулась и увидела мальчика. Он висел рядом с ней, чуть позади и смотрел на нее чистыми голубыми глазами, в которых прыгали озорные искорки. Волосы у него
— Молочный? — отчего-то спросила она.
— Что, зуб-то? Молочный. Вчера выпал, когда я свистеть в два пальца учился, — он немного пришепетывал при разговоре, хотя и не так сильно, как Лео.
— Научился? — Мария удивлялась себе все больше и больше: беседует, как ни в чем не бывало, будто это знакомый мальчишка с улицы.
— Не-а, — протянул он. — Без зуба трудно.
Он показал на веревку, давящую ей на грудь.
— Что, верно, больно?
— Вовсе нет. С чего это мне должно быть больно? — Мария не любила рассказывать о своих неприятностях. Она была очень самостоятельная девочка.
Ангел засмеялся и стукнул пальцем по веревочному узлу у нее на спине. Он развязался. И вот тут Мария испугалась по-настоящему. «Ой-ёй-ёй! Хороша же я буду подвешенная за ноги!» — пронеслось у нее в голове. Она прямо так и представила себя качающейся на полом вверх ногами. «Платье задерется и все увидят, какие у меня коленки ободранные!» Она совсем недавно шлепнулась с лестницы и ободрала коленку, но никому об этом не сказала, потому что сама была виновата. Нечего было прыгать через три ступеньки, как кенгуру. Поплакала она тогда тихонько в уголке, потом глаза вытерла насухо, подтянула гольфы повыше, чтоб никто царапин не заметил и пошла ужинать. Очень не хотелось ей маму по таким пустякам расстраивать.
Но ничего такого не случилось, она не повисла вниз головой и даже не пошевелилась. Ангел захихикал снова и стукнул по узелку на ногах. Он тоже немедленно развязался, веревка извиваясь закачалась, немного не доставая до пола. Мария пошевелила одной ногой, потом другой. Она, как и мальчик, парила в воздухе.
— Вот здорово! — восхищенно прошептала она. — Летаю!
Он с любопытством наблюдал за ней.
— Ну что, пойдем погуляем?
— Куда? — спросила Мария. Вообще-то ей хотелось разузнать о совсем других вещах, но ведь нужно было что-нибудь ответить.
— Полетели. Туда, — он взял ее за руку и потянул вперед.
Девочка неожиданно обнаружила, что вместо ткани перед ними раскинулось самое настоящее синее солнечное и оттого такое ласковое небо. «А ведь днем-то и звезд видно не будет», — пришло ей на ум.
— А как же звезды?
— Успеется, — махнул
— А как же, если ткани нет, куда их вешать?
Ангел снова засмеялся.
— Ну, нет. Ну и что? Не волнуйся придет вечер, разберемся.
И они полетели. Это оказалось совсем несложно, надо только захотеть и, глядь, ты уже летишь вперед, вверх или в сторону, куда пожелаешь. Мария так обрадовалась, как еще никогда в жизни не радовалась.
— Как хорошо летать! — произнесла она.
Ангел привычный к таким чудесам, перевернулся на спину, пожал плечами и беззаботно произнес:
— Конечно хорошо, что ж тут плохого?
«Здорово! Я теперь всегда летать буду», — решила она про себя. — «И как я раньше до этого не додумалась? Ходила зачем-то, коленки вон ободрала».
— Ой, — неожиданно вспомнила она. — А как тебя зовут?
Потом вдруг спохватилась, что невежливо спрашивать имя, не сказав своего, и поправилась.
— Меня Марией, — она сделала на лету легкий реверанс, как учила ее мама, правда она никогда и предположить не могла, что дочери придется делать его в полете.
— Меня Анхель.
Они пролетели мимо белой гряды облаков.
— Пойдем, полазаем? — предложил мальчик.
Подлетели к облакам, похожим на большие горы пуха или ваты. Ангел с разбегу плюхнулся прямо в самую гущу. Она приняла его с мягким хлопком, как будто он упал на гигантскую перину. Подпрыгнул, снова шлепнулся на спину. Вокруг него закружились кусочки тумана, выбитые падением. Звонко засмеялся.
— Ну, здорово! Иди сюда, не бойся! — позвал он Марию, которая висела рядом, не решаясь вот так сразу броситься на облако.
«Будь что будет, — решила она. — Раз уж сегодня такие чудеса творятся, просто глупо чего-то пугаться». Она разлетелась, перевернулась в полете и шлепнулась рядом со своим новым другом. Сердце внутри подпрыгнуло, задрожало, внутри у нее все оборвалось, как бывало, когда она качалась на высоких качелях и подлетала чуть не выше деревьев. Стало легко. Она тоже засмеялась и перекувырнулась через голову. Облако принимало их, тепло и мягко. Оно и вправду было похоже на пух, легкий и ласковый. Мария оторвала клочок, подбросила его вверх. Он не упал, а поплыл дальше, подгоняемый легким ветерком.
— Ужасно на утенка похож, правда? — обратилась она к Анхелю.
Они принялись отрывать кусочки облака и кидать их. Оно рвалось легко, не труднее тумана. Было просто непонятно, как оно не проминается под ними. Скоро вдаль уплывала уже целая стая маленьких белых утят.
— Здорово, — оценил мальчик их совместный труд. — А мы с друзьями, бывает, соберемся, когда делать нечего, и целую огромную черную тучу на клочки порвем. Там, внизу, все думают, что ураган будет, а потом из кусочков только дождь пройдет и все.
— А вообще-то вы что обычно делаете?
— Это как придется. Могут послать звезды протирать. Их каждый вечер чистить надо, а то пыль космическая налетает, день-другой не протрешь и все, не видать звезды. Их протирать-то недолго, но уж больно их много. Упаришься, пока все сделаешь.
Он придвинулся к ней чуть поближе, сообщая секрет.
— Бывает и уронишь какую, но Он обычно не ругается. Пальцем погрозит, волосы тебе взъерошит на голове и все. Он добрый.
Анхель подумал секунду.