Расследования Арсена Люпена
Шрифт:
– Остается лишь понять, считаете ли вы меня одним из своих друзей…
Но д’Эннери неожиданно схватил его за руку, шепнув:
– Молчите…
– А? Что такое?
– Я слышу что-то странное.
– Где?
– За кулисами.
– И в чем же там дело?
– Да в ваших бриллиантах!
Ван Хубен испуганно вздрогнул:
– Что с ними?
– Прислушайтесь.
Ван Хубен навострил слух:
– Я ничего не слышу.
– Может, я и ошибся, – признался д’Эннери. – Однако мне почудилось, будто…
Договорить он
– Пожар! Пожар!
Из-за кулисы на сцену вырвались багровые языки огня; повалил дым. С обеих сторон выбежали участницы показа и рабочие сцены. Какой-то человек, находившийся в их гуще, держал в руках меховую пелерину, пряча в ней лицо и вопя во весь голос вместе с остальными:
– Пожар! Пожар!
Регина бросилась было к нему, но силы оставили ее, и она в полуобмороке упала на колени. Незнакомец набросил пелерину на девушку, поднял ее и унес за кулисы, замешавшись в толпу.
Однако за миг до этого, а может быть, даже еще до появления на сцене незнакомца Жан д’Эннери ловко вскочил на бортик ложи и властно крикнул, заглушив вопли зрителей, охваченных паникой:
– Не бойтесь! Это было подстроено!
И, указав на человека, уносившего Регину, приказал:
– Задержите его! Задержите!
Увы, было слишком поздно, и этот инцидент остался почти незамеченным. Публика в партере начала успокаиваться. Однако на сцене все еще царила суматоха, а вокруг стоял такой гомон, что никакой приказ не мог быть услышан.
Д’Эннери соскочил из ложи в партер и подбежал к сцене. Одним прыжком он буквально взлетел на нее и вслед за толпой паникеров добрался до служебной двери театра, выходившей на бульвар Османа.
Но что же дальше? Где искать Регину Обри? И к кому обратиться, чтобы найти ее?
Он стал расспрашивать окружающих. Но никто ничего не видел. Зрители, охваченные паникой, думали только о себе; таким образом, похитителю удалось без всяких затруднений, оставшись неузнанным, унести девушку со сцены, пробежать с ней по коридорам и лестницам и выбраться на улицу.
Д’Эннери взглянул на толстяка Ван Хубена – тот натужно пыхтел, и по его лицу текли размытые потом струйки румян.
– Итак, девушку похитили! – сказал д’Эннери. – И все из-за ваших чертовых бриллиантов… Этот тип наверняка затащил ее в какой-нибудь заранее приготовленный автомобиль.
Ван Хубен извлек из кармана револьвер.
Но д’Эннери схватил его за руку, чуть не вывернув ее:
– Надеюсь, вы не собираетесь застрелиться?
– Конечно нет, черт возьми! – ответил тот. – Но его я точно убью!
– Кого
– Вора. Его найдут! Его необходимо найти! Я переверну небо и землю!
Он выглядел вконец растерянным и, на потеху публике, волчком вертелся вокруг собственной оси.
– Мои бриллианты!.. Я этого так не оставлю!.. Они не имеют права!.. Государство ответит мне за это…
Д’Эннери не ошибся. Похититель, неся на плече сомлевшую и прикрытую меховой пелериной Регину, пересек бульвар Османа и направился к улице Могадора. Там его ожидал автомобиль. Едва он подошел, как задняя дверца машины распахнулась и женщина в плотной кружевной мантилье, скрывавшей ее лицо, протянула к нему руки. Похититель передал ей Регину, сказав:
– Готово дело!.. Настоящее чудо!
Захлопнув дверцу, он сел за руль, и машина рванула с места.
Обморок, в который испуг поверг актрису, был недолгим. Она очнулась, как только почувствовала, что пожар… или то, что она приняла за пожар… уже далеко, и первым ее побуждением было желание поблагодарить своих спасителей. Однако она обнаружила, что ее голова окутана тканью, мешавшей ей и видеть, и свободно дышать.
– Что случилось? – прошептала она.
В ответ раздался очень тихий голос – женский вроде бы:
– Не двигайтесь. Если вы позовете на помощь, вам придется плохо, моя красавица.
И Регина тотчас ощутила сильную боль в плече.
– Это еще пустяки, – сказала женщина, – всего лишь легкий укол ножа. Но я могу вонзить его и поглубже.
Регина постаралась не шевелиться. Однако теперь, когда ситуация более-менее прояснилась, она смогла собраться с мыслями и даже начать рассуждать. Вспомнив языки пламени, она сказала себе: «Меня похитили… похитил мужчина, который воспользовался общей паникой… и увез меня с помощью своей сообщницы».
Она осторожно нащупала пальцами свободной руки свой бриллиантовый корсет: камни были на месте.
Автомобиль мчался на полной скорости. Регина в темноте, под окутывающей ее накидкой, даже не надеялась определить, куда ее везут. Она чувствовала только, что машина часто и резко сворачивает, для того, несомненно, чтобы запутать и возможных преследователей, и саму жертву похищения.
Как бы то ни было, автомобиль ехал без остановок. Они все еще находились в Париже, потому что сквозь ткань девушка смутно различала регулярные вспышки света – по-видимому, от уличных электрических фонарей.
Когда женщина чуть ослабила свою хватку, накидка, в которую закутали Регину, слегка сползла, и девушка увидела два пальца руки, сжимавшей мех ее пелерины; на одном из них, указательном, было кольцо с тремя жемчужинами, расположенными треугольником.
Поездка длилась около двадцати минут. Наконец автомобиль сбавил скорость и остановился. Со скрипом распахнулись тяжелые створки ворот… машина въехала в какой-то внутренний двор.
Женщина плотно окутала тканью голову Регины и помогла ей выйти.