Расследователь. Предложение крымского премьера

Константинов Андрей Дмитриевич

Андрей спросил у Сергея:

– Сергей, ты понимаешь по-русски?

Сергей неуверенно кивнул. Обнорский встал, протянул руку:

– Нас бояться не надо. Мы не эсбэушники, мы журналисты. Меня зовут Андрей (парень слабо пожал руку Обнорского), мои друзья - Галина и Николай.. Зови Мирославу в дом, никто ее не обидит.

...Мирослава затопила печь. Она оказалась настоящей красавицей, и Андрей подумал, что пропадет она здесь. И еще он подумал, что у девушки есть характер, есть сила воли - не побоялась выйти с ружьем на сотрудников СБУ... И что было бы, если бы она убила или ранила офицера СБУ из его же табельного пистолета? Даже представить трудно..

С Мирославой разговаривала Галина, а с Сергеем - мужчины. Потрескивала печь, на столе появилась вторая

бутылка. Сушок-старший угрюмо пил водку, молчал. Сергей тоже пил водку, но говорил: в тот день они с отцом взяли лошадь и телегу у дяди Ивана... Дядя Иван - брат отцов. Бо-о-гатый!.. Они взяли взаймы лошадь и телегу, чтобы отвезти в Таращу два мешка картошки и продать на рынке. И поехали. В Таращу можно проехать по дороге, но они решили срезать и двинулись лесом. Так и лошади легче... Они ехали через лес, и Сергей захотел в туалет. Он соскочил с повозки и сделал пару шагов в сторону... Было это аккурат возле пересечения трех дорог... Он сделал два-три шага и вдруг увидел рыхлую землю. И холмик какой-то. "А вдруг, - подумал он, - это лисья нора? А вдруг можно будет поймать лиску?" Он подобрал сломанную ветку и стал ковырять "нору"... А потом разглядел и "холмик" - это была испачканная землей человеческая рука! Сергей сильно испугался, отскочил. Рыхлая земля под ногами просела с противным "булькающим" звуком, а рука высунулась на пару сантиметров вверх... Он испугался "нечеловечески" и закричал. Ему даже показалось, что пальцы той руки шевелятся.

Сергей замолчал и вопросительно посмотрел на бутылку. "Тоже сопьется",подумал Обнорский... Сушки выпили.

– Рука, - спросил Андрей, - была левой или правой?

– Не помню, - ответил Сергей, - испугался нечеловечески, убежал я к телеге обратно.

...Он подбежал к телеге, крикнул отцу: "Сваливаем отсюда, батька, сваливаем. Там человек закопан, а не лиска..." Но батька пошел сам посмотреть. Он сказал:

"Вот дурень", - и пошел посмотреть. Он подошел и сразу разглядел руку. Отец оказался хладнокровней... Возможно, потому, что когда ходил к брату за лошадью, распил с ним бутылку первача... И даже разгреб немножко землю возле руки и между пальцами...

Тут в рассказ сына встрял Сушок-отец.

– Он говорит, - перевел Беспалый, - что был дурак. Что нужно было ехать дальше и помалкивать про руку. Но тогда ему было интересно: а что за рука? Он ее тщательно осмотрел и даже почистил палочкой. Заметил, что ноготь на большом пальце был сломан... А перстня на руке не было. Потом они поехали в милицию.

...В таращанской милиции Сушку не поверили, сказали: "Иди, чучело, проспись". Но слова отца подтвердил сын, и тогда менты поверили. И какой-то офицер записал их показания... В тот же вечер к Сушкам домой приехали сотрудники милиции и потребовали показать место. С этого и начались неприятности Сушков... А на другой день труп выкопали.

– На другой день?
– удивился Андрей.

– Да, - подтвердил Беспалый, - третьего ноября. Меня как местную власть пригласили присутствовать. Беспалый рассказал, как выкопали тело:

– Было уже светло, когда ко мне приехал наш участковый, Юрий Николаевич Гром. И говорит: "Ты, Василь Андреич, знаешь, что в лесу-то нашли труп?" А я еще ничего не знал... "Ну так собирайся, поехали". Мы поехали. Там уже народ собрался, стояли машина прокурора, милицейская машина с Таращи, судмед-эксперт Боротынцев крутился... Когда мы с Громом приехали, копать еще не начали, и всю эту "красоту" я своими глазами видел. Точно - земля, холмик и рука торчит из-под рыхлой земли-то. Правая рука. Это я хорошо помню. И бутылку эту из-под "Черной вдовы" хорошо помню. Лежит она, понимаешь в развилке, точнехонько на могилу показывает... А в наших краях никто отродясь этой "вдовы" не пил. У нас в ходу попроще напитки... Потом двое "суточников" начали копать. Да неглубоко им копать пришлось... Раз-два, и готово - вот он, покойничек-то. Глянули - мать честная!
– головы нет. Боротынцев посмотрел: э-э, старый труп-то, говорит. Года два ему, говорит. А я про себя подумал: что за дела? Я сам этой дорогой хожу дважды в день.

Каждый, можно сказать, пень знаю. Да и накануне ходил... никакой руки или свежей земли не заметил. И бутылки этой не видел. Что, думаю, за ерунда? ...А вот, кстати, про "каждый пень". Там, действительно, был у могилы пень... старый пень. Но я вот обратил внимание, что по нему чем-то ударили. Кора на нем ободрана и древесина видна плотная, светлая... Выкопали, значит. Эксперт присмотрелся: э-э, говорит, что-то тут не то, братцы...
– А что такое?
– Да вот, фрагменты кожи сохранились. По виду-то труп очень старый - два или три года ему, не должна кожа сохраниться. А сохранилась. Значит, "свежий" покойничек-то... А потом из Улашихи пригнали грузовик и отвезли тело в Таращу, в морг.

– Голову не искали?
– спросил Обнорский.

– А где ее искать?
– пожал плечами Беспалый.

– Поблизости. Почти наверняка голова где-нибудь поблизости. Не перекапывали землю в округе, Василий Андреич?

– Нет. Чего не было - того не было. А просеивать - просеивали...

– Расскажите, Василь Андреич, - попросил Обнорский.

Они сидели в доме Беспалого, куда Василий Андреевич пригласил их после посещения Сушков. Приглашение было принято. Жена Беспалого накрыла на стол, аппетитно запахло борщом, появилась запотевшая бутылка горилки с перчиком. После похода к могилe в Таращанском лесу, после тяжелого, "душного" общения с Сушками в доме Беспалого было уютно и комфортно. Все еще бушевала за окном непогода, а они сидели в тепле, обедали, выпивали по чуть-чуть и... получали бесценную информацию. Из чувства такта на диктофон не фиксировали.

Василий Андреевич налил всем, кроме Галины, горилки, сказал незамысловатый тост за гостей и, после того, как выпили-закусили, рассказал:

– На другой день, четвертого ноября, значит, позвонила мне следователь прокуратуры, попросила по-присутствовать при осмотре места. Хотели они, значит, еще раз пройтись с гребешком.

– С гребешком?
– переспросил Обнорский.
– Из "суточников"?

– Точно так... Дело было в субботу, в выходной. Ну, я прибыл на место. Стали там они, значит, шукать. Как уж там "просеивали", я особо не интересовался. Но вдруг зовут меня: смотри, Василь Андреич. Гляжу, лежит на багажнике ихней машины кулончик из белого металла в виде полумесяца... Вот, мол, возле ямы нашли.

Обнорский и Повзло быстро переглянулись: в ориентировке на Горделадзе было указано, что Георгий носил кулон белого металла в виде полумесяца.

– То есть, - сказал Обнорский, - как нашли кулон, вы своими глазами не видели?

– Чего не видел, того не видел... врать не буду.

– Больше ничего не нашли?

– Нет, - ответил Беспалый, но Андрей уловил в его голосе неуверенность. Повзло тоже это заметил.

– Ой ли, Василь Андреич?
– спросил Обнорский.
– Вы уже начали нам помогать, так уж помогайте до конца.

– Нет, - повторил Беспалый, - больше ничего не нашли.

– А перстень?
– спросил Коля.
– Покойник носил на правой руке перстень с черным камнем.

– Вы у эксперта спросите, - ответил хозяин.
– Дело вот в чем, мужики: я ту руку видел...

– Точно - правую?

– - Точно. Я ту руку видел... своими глазами. Не было никакого перстня, но...

– "но"?
– быстро спросил Андрей.

– А потом, говорят, появился.

– Как - "потом появился"?

– Не знаю, не знаю... Вы у эксперта спросите. у следователя спросите... А я не знаю. Может, я не разглядел. Рука в земле была, и... страшно.

* * *

Уехали от гостеприимного хозяина они только спустя часа полтора. Было уже совсем темно, метель улеглась, и небо очистилось. Выкатилась луна, и присыпанные свежим снегом поля казались накрахмаленными простынями. Идиллическая, хрестоматийная картинка... Тепло салона, пейзаж за окном и некоторое количество выпитого располагали к благодушному созерцанию под музыку Моцарта, несущуюся из магнитолы.

Но не было и намека на благодушие. Были подогретый событиями сегодняшнего дня азарт и страстное желание докопаться до истины.