Расстрелянная корона. Книга 2
Шрифт:
– Вы правы, много.
– Мы здесь, в Петрограде, организуем вам полное обследование. Решение об увольнении вас – всего лишь бумага. Вы, Алексей, так и будете состоять в штате подчиненной мне группы, если, конечно, таковую не распустит государь. В этом случае я добьюсь вашего восстановления, и мы вместе отправимся на фронт. Война одним, даже двумя годами не закончится. Но я верю, что государь еще вспомнит о нас. Иначе я уже получил бы назначение в войска.
Дольский откашлялся и спросил:
– Скажите, князь, охлаждение
– Думаю, да. Но могу и ошибаться.
– А как чувствует себя в столице подпоручик Кириллин? Или он тоже уже на фронте?
– Нет, здесь, в Петрограде. Кстати, хорошо, что вы напомнили о нем. Теперь я знаю, к кому обратиться по поводу вашего здоровья.
– И к кому же?
– К Распутину!
– К кому? – удивился поручик.
– К Григорию Распутину. Конечно, это не исключает полноценного медицинского обследования. Но я имел возможность убедиться в неординарных лекарских способностях так называемого старца. Произошло это в связи с болезнью Елизаветы Ступиной, невесты Сергея.
– Нельзя ли, Алексей Евгеньевич, подробнее? Вы и Распутин? Это в высочайшей степени интересно.
Покровский поднялся, прошелся по кабинету.
– Ну, скажем, не я и Распутин, а Елизавета и Распутин, даже Кириллин и Распутин. Но раз интересно, извольте. – Князь рассказал историю с болезнью Елизаветы.
Выслушав ее, поручик спросил:
– И что, после вмешательства Распутина Лиза пошла на поправку?
– Да. Сейчас она здорова.
– Хм! Значит, правду говорят о чудесной силе Распутина?
– Я лично был свидетелем этого. Вспомните, что только он каким-то образом умудряется лечить наследника престола.
– Об этом я слышал. Так вы предлагаете обратиться к Распутину?
– Почему бы и нет? Хуже-то не будет. Если, конечно, вы согласитесь.
– Я согласен.
– Тогда после обеда и поедем. Адрес мне известен. Представляю, как удивится Распутин, увидев меня.
– Нет, Алексей Евгеньевич, если ехать, то немедленно.
– Понимаю. Хорошо. – Покровский вызвал денщика: – Степан! Нам нужен извозчик.
– Сейчас будет, ваше превосходительство. Они недалече гуртуются.
– Давай, одна нога здесь, другая там.
– Слушаюсь!
Через полчаса пролетка остановилась у знакомых ворот. Калитка была открыта, неподалеку болтался человек в штатском, но явно имеющий отношение к охранному отделению. Дворника не было.
Покровский с Дольским прошли к подъезду, знакомому князю, поднялись на второй этаж. Покровский постучал.
Дверь ему открыла молодая девушка в скромном платье.
– Добрый день! – поздоровался князь. – Извините, но мне нужен Григорий Ефимович. Я князь Покровский.
– Здравствуйте. К сожалению, отец не сможет принять вас, ему нездоровится.
– Настолько, что он не может уделить нам пару минут?
Из
– Кто там, Маша?
Девушка обернулась:
– Князь Покровский с офицером, папенька.
– Пусть войдут.
Девушка отошла в сторону.
– Так вы дочь Распутина? – спросил Покровский.
– Да, старшая, Мария.
– Помогаете отцу?
– Вы проходите, пожалуйста.
Мария Распутина явно не привыкла отвечать на вопросы, касающиеся лично ее.
Офицеры застали старца в гостиной, куда он вышел из спальни в нижнем белье, взлохмаченный, босой.
– Приветствую тебя, князь. Не ожидал еще раз встретиться. Но… – Он замолчал, взглянул на Дольского, подошел к нему вплотную, взял за голову: – С фронта недавно?
– Да.
– Германских газов отведал сверх меры?
– А есть ли эта мера?
– И то правда, нет. – Распутин прожигал поручика огненным взглядом. – Страшишься умереть, да? Можешь не отвечать. Это тебе не страшно. Самая жуть – медленно гнить в постели, так?
– Да уж, я предпочел бы умереть на поле брани.
– Тогда не страшись. От болезни легочной не помрешь. В постели гнить не будешь. А подлечиться надо. К докторам не ходи, без толку. Лекарства пропишут, да не нужны они, одно лечат, другому вредят. А возьми ты две горсти сухой травы зверобой, кипятком залей и завари как чай обычный. Процеди, добавь кашицу из листьев столетника, меда, белого вина в равных долях смеси и отвара. Поставь все в холодное место, можно в воду, которую следует менять, и так продержи недели две. Потом пей. Поначалу немного и каждый час. Почувствуешь облегчение – хлебай побольше и через три часа. Так месяц. Будет нужда, после перерыва в две недели повтори лечение. Но обычно даже у тяжелых пациентов через месяц наступает облегчение. Запомнил?
– Не все, – признался Дольский.
Распутин позвал дочь:
– Маша! Поди сюда.
Девушка вошла в гостиную.
– Запиши поручику рецепт снадобья из зверобоя от легочной болезни. Да укажи, как принимать следует.
– Хорошо. Подождите, пожалуйста.
Мария ушла.
Покровский сказал:
– Воспитанная и образованная у тебя дочь.
– А как иначе при таком отце? – Распутин рассмеялся, но только губами.
В глазах его отражалась боль. Видно было, что он действительно страдал, но держался, умел владеть собой.
– Это верно, – заметил князь.
Распутин перестал смеяться и проговорил:
– Мучаешься, что государь отлучил тебя от дел? А что я говорил? Будет такое время.
– Но ты говорил и то, что он вновь позовет.
– Да. До того осталось недолго. То, что я после сказал, помнишь?
– Конечно.
– Помни. Пойду я прилягу, нехорошо мне. Видишь как, князь, получается, других лечу, себе же помочь не в силах. Но полно, встану на ноги. Я крепкий.
– Деньги возьмешь? – спросил Покровский.