Рассуждизмы и пароксизмы. Книга 3
Шрифт:
Но тогда не знал ещё царь, что скоро пошлёт ему бог такую нежную и пламенную, преданную и прекрасную любовь, которая одна дороже богатства, славы и мудрости, которая дороже самой жизни, потому что даже жизнью она не дорожит и не боится смерти».
(Когда Сталин прочёл новеллу Горького «Девушка и смерть», он сделал надпись: «Это посильнее «Фауста» Гёте. Здесь любовь побеждает смерть».
Но не так в «Суламифи»).
4
«Утренний ветер дует с востока и разносит аромат цветущего винограда –
Милый женский голос, ясный и чистый, как это росистое утро, поёт где-то невдалеке за деревьями.
Девушка в лёгком голубом платье ходит между рядами лоз… и поёт. Рыжие волосы её горят на солнце.
Сильный ветер срывается в эту секунду и треплет на ней лёгкое платье и вдруг плотно облепляет его вокруг её тела и между ног. И царь на мгновенье видит всю её под одеждой, как нагую, высокую и стройную в сильном расцвете тринадцати лет; видит её маленькие, круглые, крепкие груди, от которых материя лучами расходится врозь, и круглый, как чаша, девичий живот, и глубокую линию, которая разделяет её ноги снизу доверху и там расходится надвое, к выпуклым бёдрам.
– Скажи мне твоё имя?
– Суламифь… Иногда я рою корни мандрагоры, похожие на маленьких человечков… Скажи, правда ли, что ягоды мандрагоры помогают в любви?
– Нет, Суламифь, в любви помогает только любовь».
5
«Светел и радостен был Соломон в этот день, когда сидел он на троне в зале дома Ливанского и творил суд над людьми, приходившими к нему».
6
«…встала Суламифь с своего бедного ложа из козьей шерсти и прислушалась. Всё было тихо в доме.
Дрожа от робости, ожиданья и счастья, расстегнула Суламифь свои одежды, опустила их вниз к своим ногам и, перешагнув через них, осталась среди комнаты нагая, лицом к окну, освещённая луною через переплёт решётки. Она налила густую благовонную мирру себе на плечи, на грудь, на живот…
– Это для тебя, мой милый, это для тебя, возлюбленный мой.
Песок захрустел на дворе под лёгкими шагами. И души не стало в девушке.
– Своего виноградника я не уберегла.
Время прекращает своё течение и смыкается над ними солнечным кругом. Ложе у них – зелень, кровля – кедры, стены – кипарисы. И знамя над их шатром – любовь».
8
«Семь дней прошло с того утра, когда вступила Суламифьв царский дворец. Семь дненй она и царь наслаждались любовью и не могли насытиться ею.
Так посетила царя Соломона – величайшего из царей и мудрейшего из мудрецов – его первая и последняя любовь.
Много веков прошло с той поры. Были царства и цари, и от них не осталось следа, как от ветра, пробежавшего над пустыней. Были длинные беспощадные войны, после которых имена полководцев сияли в веках, точно кровавые звёзды, но время стёрло даже самую память о них.
Любовь же бедной девушки из виноградника и великого царя никогда не пройдёт и не забудется, потому что крепка, как смерть, любовь,
9
«– Три вещи есть в мире, непонятные для меня, и четвёртую я не постигаю: путь орла в небе, змеи на скале, корабля среди моря и путь мужчины к сердцу женщины».
10
«Сегодня был седьмой день египетского месяца фаменота, посвящённый мистериям Озириса и Изиды. … с таинственными символами богов и со священными изображениями Фаллуса. Царица Астис возлежала в маленьком потайном покое.
Тёмные брови царицы сдвинулись, и её зелёные длинные глаза вдруг потемнел от страшной мысли.
– Выйдите все. Хушай, ты пойдёшь и позовёшь ко мне Элиава, начальника царской стражи. Пусть он придёт один».
11
«Все части тела Озириса нашла Изида, кроме одной, священного Фаллуса, оплодотворяющего материнское чрево, созидающего новую вечную жизнь.
– Это ты, Элиав? – спросила царица юношу, который тихо вошёл в дверь.
Глаза её горели напряжённым красным огнём. И она сказала медленно, слово за словом:
– Все мои ночи будут принадлежать тебе. Ты знаешь пропуск. Ты пойдёшь сегодня во дворец и убьёшь их обоих!».
12
«И была седьмая ночь великой любви Соломона.
Странно тихи и глубоко нежны были в эту ночь ласки царя и Суламифи. Точно какая-то задумчивая печаль, осторожная стыдливость, отдалённое предчувствие окутывали лёгкой тенью их слова, поцелуи и объятья.
Глядя в окно на небо, Суламифь остановила свои глаза на яркой голубоватой звезде, которая трепетала кротко и нежно.
– Как называется эта звезда, мой возлюбленный? – спросила она.
– Это звезда Сопдит, – ответил царь. – Это священная звезда. Ассирийские маги говорят нам, что души всех людей живут на ней после смерти тела.
– Может быть, мы увидимся там с тобою, царь, после того как умрём? – спросила Суламифь.
– Ответь мне что-нибудь, возлюбленный, – робко попросила Суламифь.
Тогда царь сказал:
– Жизнь человеческая коротка, но время бесконечно, и вещество бессмертно. Человек умирает и утучняет гниением своего тела землю, земля вскармливает колос, колос приносит зерно, человек поглощает хлеб и питает им своё тело. Проходят тьмы и тьмы-тем веков, всё в мире повторяется, – повторяются люди, звери, камни, растения. Во многообразном круговороте времени и вещества повторяемся и мы с тобою, моя возлюбленная. Это также верно, как и то, что если мы с тобою наполним большой мешок доверху морским гравием и бросим в него всего лишь один драгоценный сапфир, то, вытаскивая много раз из мешка, ты всё-таки рано или поздно извлечёшь и драгоценность. Мы с тобою встретимся, Суламифь, и мы не узнаем друг друга, но с тоской и с восторгом будут стремиться наши сердца навстречу, потому что мы уже встречались с тобою, моя кроткая, моя прекрасная Суламифь, но мы не помним этого.