Рассвет Души Повелителя. Том 11
Шрифт:
— Позже, — шепнул я. — Сначала нам нужно найти место для ночлега и собрать информацию.
Мы нашли небольшую, но чистую комнату в караван-сарае на окраине оазиса. Хозяин, сутулый мужчина с глубокими морщинами и глазами, ясными, как утреннее небо пустыни, взял плату вперед и не задавал лишних вопросов. Судя по его мозолистым рукам и загрубевшей коже, он много лет провел в странствиях по пустыне, прежде чем осесть здесь.
Когда первые звезды зажглись в ночном небе, я оставил Чешуйку в комнате переваривать особенно крупный кристалл, который все-таки
Чайная представляла собой большой шатер с множеством низких столиков на ковриках. Вместо стен — полупрозрачные занавеси, колышущиеся от легкого ночного ветерка. В центре располагался очаг, над которым висели медные чайники разных размеров. Воздух наполнял аромат жасмина, мяты и каких-то незнакомых мне пустынных трав.
Я занял столик в углу, откуда открывался хороший обзор всего помещения. Молодая девушка в длинном одеянии цвета песка принесла мне чайник и маленькую чашку без ручки.
— Чай путешественника, — улыбнулась она. — Освежает тело и проясняет разум.
Я поблагодарил кивком и налил себе чашку ароматного напитка. Горьковато-сладкий вкус с нотками какой-то пряности показался удивительно приятным после дней, проведенных в пустыне.
За соседним столиком группа купцов в цветастых одеяниях оживленно обсуждала торговые дела, периодически понижая голос до шепота. Я прислушался.
— … снова отложили караван, — говорил седобородый купец, нервно постукивая пальцами по чашке. — Никто не хочет идти восточным маршрутом после того, что случилось с караваном Нуриджана.
— А что случилось? — спросил молодой торговец с золотыми кольцами в ушах.
Седобородый огляделся по сторонам и наклонился ближе к собеседникам.
— Исчез. Весь караван — пятнадцать верблюдов, двадцать человек, товары на десять тысяч монет. Пропали без следа.
— Песчаная буря? — предположил кто-то.
— Нет, — покачал головой седобородый. — Небо было чистым. Но люди говорят, что видели красные облака над восточными дюнами в тот день. А такие облака появляются, только когда «Алые Барханы» выходят на охоту.
Собеседники поежились и опустили взгляды. Один из них торопливо сделал защитный жест, словно отгоняя злых духов.
— Говорят, — продолжил седобородый, еще больше понизив голос, — они используют древние артефакты, чтобы управлять песчаными бурями. Направляют их против своих врагов или тех, кого хотят захватить.
— А зачем им столько пленников? — спросил молодой торговец.
— Никто не знает наверняка, — ответил седобородый, и его глаза потемнели. — Но те немногие, кто возвращается… они словно пустые оболочки. Глаза стеклянные, взгляд отсутствующий. И на руках странные символы, словно выжженные в коже.
Я отхлебнул чай, делая вид, что полностью поглощен напитком, но каждое слово впитывал как губка.
— Моя сестра жила в деревне Поющих Песков, — вдруг произнес худощавый купец, до этого молчавший. — Три луны назад
— А что говорят патрули «Алых Барханов»? — спросил кто-то.
Худощавый купец горько усмехнулся.
— Что бывают естественные песчаные бури. Что, возможно, жители просто ушли. Стандартные отговорки. Но я видел следы на песке — огромные, не похожие ни на что известное. Словно гигантские змеи проползли через деревню.
Разговор купцов перешел на другие темы, но я продолжал обдумывать услышанное. Слова о гигантских следах на песке особенно меня заинтересовали. Могло ли это быть связано с пленением духовных зверей, о которых упоминал Кеши?
Мои размышления прервал новый посетитель чайной. Высокий, худощавый мужчина в простой одежде цвета выгоревшей охры вошел неторопливо, словно не идя, а перетекая из одного положения в другое. Его голова была выбрита, а на шее висели необычные четки из красного дерева. Но больше всего привлекали внимание его глаза — ясные, проницательные, с мудростью, накопленной годами созерцания и опыта.
Как мне показалось, монах. И судя по тому, как плавно он двигался, чрезвычайно искусный в работе с внутренней энергией.
К моему удивлению, он направился прямо к моему столику и, не спрашивая разрешения, опустился на подушку напротив.
— Приветствую практика, пришедшего издалека, — произнес он с легким поклоном. — Меня зовут Фа Сун. Я следую Путем Безмятежного Созерцания.
— Джин, — представился я, отвечая таким же поклоном. — Практик из Северного региона.
Монах кивнул, словно подтверждая что-то, известное ему заранее.
— Духовная энергия движется, подобно воде, — задумчиво произнес он, наливая себе чай из моего чайника. — Иногда она образует тихие заводи, иногда — бурные потоки. Но всегда находит путь. Даже в пустыне.
Я понял, что монах каким-то образом почувствовал мою Звездную Ци. Это было необычно — большинство практиков не могли распознать ее природу без непосредственного контакта.
А вот вел он себя, мягко говоря, совершенно вольно и неучтиво, но я решил списать эти странности на его необычный путь. Да и в целом человек оказался слегка чудаковатым.
— Вы давно в этих краях? — спросил я, решив перейти к делу.
— Достаточно давно, чтобы помнить времена, когда этот регион был совсем другим, — ответил Фа Сун, вращая четки между пальцами. — Когда пустыня была лишь малой частью этих земель, а вокруг расстилались бескрайние степи и плодородные долины.
Его взгляд затуманился, словно он смотрел сквозь время.
— Двадцать три года назад все изменилось. Демоническая секта Ацтлан распространила своё влияние на Западный регион. «Алые Барханы», бывшие тогда лишь небольшой сектой из нескольких разрозненных кланов, присягнули на верность Ацтлану. Взамен они получили знания и артефакты, способные изменять сам климат.