Рассвет Души Повелителя. Том 11
Шрифт:
Он сделал паузу, отпив чай.
— Сначала никто не придал этому значения. Пустыня расширялась медленно. Ключи и колодцы пересыхали один за другим. Земля становилась бесплодной. Но к тому времени, когда люди осознали опасность, было уже поздно.
— Вы говорите, что «Алые Барханы» намеренно расширяют пустыню? — спросил я, хотя ответ был очевиден.
— Именно так, — кивнул монах. — Для их ритуалов нужны особые условия. Песок, напитанный кровью и страданиями, становится проводником демонической энергии. Отражение этого вы видите вокруг.
—
Фа Сун огляделся и наклонился ближе. Несмотря на внешнее спокойствие, в его глазах мелькнула тревога.
— Ритуалы, которые питаются жизненной силой, — произнес он едва слышно. — Не только людей, но и духовных зверей. Особенно ценны для них древние существа, чья сила приближается к божественной.
Я вспомнил о Чешуйке. Если то, что говорил монах, правда, ей грозила серьезная опасность в этих землях.
— Вы сами видели эти ритуалы? — спросил я, не скрывая скептицизма.
— Однажды, — ответил монах, и его пальцы сжали четки так сильно, что костяшки побелели. — Я был на холме, откуда открывался вид на долину. Они согнали туда пленников — не меньше сотни. И привели древнего духовного зверя, закованного в цепи из черного металла. Великолепное создание, подобное огромной пантере с крыльями из живого пламени.
Фа Сун сделал паузу, собираясь с мыслями.
— Они установили в центре долины странное устройство… нечто вроде обелиска из темного камня с множеством символов. Когда начался ритуал, символы засветились кроваво-красным светом. А потом…
Монах потер глаза, словно пытаясь стереть болезненные воспоминания.
— Я видел, как жизненная сила покидала пленников. Она вытягивалась тонкими серебристыми нитями, впитываясь в обелиск. Люди падали замертво, один за другим. А духовный зверь… он кричал. Его сущность разрывали на части, поглощая по крупицам.
— И что произошло потом? — спросил я, уже догадываясь об ответе.
— Песчаная буря, — ответил монах. — Такая, какой я никогда не видел. Она поднялась из ниоткуда, огромная, неестественная, с красными молниями внутри. Буря поглотила всю долину, а когда рассеялась… там был только песок. Алый песок, которым устлана теперь большая часть Западного региона.
Я обдумывал услышанное. Если «Алые Барханы», действительно, обладали техникой, способной преобразовывать жизненную силу в энергию для изменения климата, это объясняло, почему пустыня, что занимала небольшую часть региона, так быстро разрослась.
— Где они держат пленников?
Фа Сун удивленно приподнял брови.
— Ты намерен вмешаться? Это опасно даже для практика твоего уровня. «Алые Барханы» могут показаться лишь марионетками Ацтлана, но их глава, Азир, достиг Тиранической сферы. К тому же у них есть артефакты невероятной силы.
— Где? — повторил я, не отвлекаясь на предостережения.
Монах смотрел на меня долгим, изучающим взглядом, словно оценивая мою решимость. Наконец, он кивнул каким-то своим мыслям.
— В трех днях пути отсюда, в каньоне Плачущих
— Храм?
— Древнее сооружение в центре региона, — пояснил Фа Сун. — Когда-то он был посвящен природным духам, но «Алые Барханы» превратили его в средоточие своей силы. Храм окружен мощными барьерами. Без приглашения или определенного артефакта туда не попасть.
Я задумчиво покрутил в пальцах пустую чашку. План начал формироваться в моей голове.
— Значит, сначала лагерь, — решил я. — Освобождение пленников не только ослабит их, но и позволит получить больше информации.
Монах склонил голову набок, разглядывая меня с новым интересом.
— Ты необычный человек, Джин из Северного региона. Большинство, узнав о том, что здесь творится, спешат покинуть эти земли.
— Я не большинство, — усмехнулся я. — К тому же, у меня свои причины для путешествия через эти земли.
Фа Сун кивнул, принимая мой ответ без дальнейших вопросов.
— В таком случае, позволь предложить свою помощь, — сказал он. — Я знаю эти земли и могу провести тебя к лагерю незамеченным. Кроме того…
Он закатал рукав, обнажая предплечье, покрытое тонкими шрамами, складывающимися в сложный узор.
— Я провел шесть лет в плену у «Алых Барханов», прежде чем сумел сбежать. И я единственный, кто выбрался оттуда с разумом и целой душой.
Теперь я понял, почему монах так хорошо осведомлен о делах секты. И почему испытывает к ним такую ненависть, несмотря на свой духовный путь, подразумевающий отказ от сильных эмоций.
— Принимаю твою помощь, — сказал я, склонив голову в знак уважения. — Когда выдвигаемся?
— Через два дня будет полнолуние, — ответил Фа Сун. — В это время большая часть стражи лагеря будет переброшена к храму для подготовки к ритуалу. Это идеальное время для нападения.
Мы договорились встретиться на рассвете через два дня у западного края оазиса. Монах растворился в ночи так же незаметно, как и появился, оставив меня наедине с мыслями и полупустым чайником.
Следующие два дня я провел, собирая информацию об «Алых Барханах» и их деятельности. Я слушал разговоры в чайной, беседовал с торговцами на рынке, расспрашивал караванщиков. История за историей складывались в мрачную картину.
Как выяснилось, секта не только похищала людей и духовных зверей для своих ритуалов, но и обладала обширной шпионской сетью по всему региону. Никто не знал наверняка, кто мог быть их информатором, поэтому все говорили о секте приглушенным голосом и с оглядкой.
Особенно меня интересовали рассказы о песчаных бурях, которыми, по слухам, управляли «Алые Барханы». Если верить свидетельствам, буря могла возникнуть в абсолютно безветренную погоду, двигаться против естественных потоков воздуха и даже огибать конкретные территории. Чаще всего бури появлялись во время полнолуния, совпадая с ритуалами секты.