Рассвет над волнами (сборник)
Шрифт:
— И бинокль тоже, товарищ старший лейтенант, — ответил матрос, польщенный похвалой.
— Станем на якорь рядом с буем, — решил Нуку, — и будем ждать новых распоряжений.
— Теперь и я его вижу, — подхватил рулевой. — Когда волны поднимают буй, он хорошо заметен.
— Хорошо рассчитал наш Пэдурару.
— Ничего не скажешь, ас, — вставил рулевой.
— Но и вы точно выдержали курс, — похвалил Нуку рулевого. — В таком походе и выясняется, кто чего стоит.
— Боремся за звание «Передовой корабль»,
— Да, конечно, — поспешно согласился Нуку. — Машины, малый ход! По местам стоять!
Скорость корабля упала. Волны били теперь сбоку. Качка усилилась.
— Кто не переносит качки, тому сейчас конец, — усмехнулся механик Ионицэ.
— Пока не станем на якорь. Тогда корабль сам развернется носом к волне.
— Спасибо за лекцию! — засмеялся механик, и его мрачное лицо покрылось сеточкой мелких морщин, став похожим на штриховой портрет. — Мне известно это еще с тех пор, когда я на лодке с отцом рыбачил.
Нуку снова вспомнил тот первый шторм, в который попал на учебном корабле. И он тогда страдал от морской болезни. А находились они в международных водах. Целый день курсанты возились с картами, определяя расстояние до берега, а под вечер над горизонтом показалось черное облако. Через несколько минут оно стало свинцово-серым и расползлось на полнеба, неожиданно налетел сильный ветер. Порывы его сбивали с ног. Нуку помнил все в деталях, даже запах ветра и горьковатый привкус на губах…
Нуку посмотрел вперед — буй краснел в нескольких стах метрах. Он то появлялся, то исчезал среди пляшущих волн.
— Держи на буй, — приказал Нуку рулевому, — и подойди как можно ближе. Хотелось бы, чтобы мы стали на якорь точно в указанном месте.
Взглянув на пулеметчика, который страдал морской болезнью, Нуку спросил:
— Как чувствуешь себя, Михай?
— Теперь все в порядке, товарищ старший лейтенант. Мне всегда плохо бывает вначале, а потом ничего. Как-нибудь переживем…
— Сходи к фельдшеру, возьми таблетку.
— Нет необходимости. Пройдет и без таблеток.
— Как только станем на якорь, качка уменьшится, — успокоил матроса Нуку.
Он видел, как матрос старается пересилить себя. Лицо у него побледнело, дышал он тяжело. Нуку решил, что лучше оставить его в покое, и снова посмотрел на буй. Они уже совсем близко подошли.
— Надо держаться подветренной стороны, чтобы якорная цепь не запуталась за трос буя.
Рулевой в ответ кивнул.
— Будет обидно, если не доведется стрелять, — заметил старший лейтенант Стере. — Столько готовились…
— Может, ветер за ночь стихнет… Машины, самый малый ход!
— Самый малый ход! — повторил команду механик.
В ту же секунду Нуку увидел фуражку появившегося на трапе командира. Капитан второго
— Докладываю, товарищ командир, прибыли в указанную точку. Получили радиограмму стать на якорь и ждать новых распоряжений. Сейчас находимся рядом с буем. Готовимся стать на якорь…
Якоб одобрительно улыбнулся:
— Вижу, ты успешно справился с задачей.
— Не хотелось будить вас, — принялся оправдываться Нуку. — Хоть немного отдохнуть удалось?
— Разве поспишь в такую болтанку?! Как думаешь, утихнет наконец этот бешеный ветер?
— Думаю, он уже начинает стихать, — ответил Нуку. — Разрешите продолжать маневр? — Он взял микрофон и скомандовал: — Якорь! — Затем повернулся к механику: — Стоп, машины!
Послышался характерный лязг якорной цепи. Затихли двигатели, и вой ветра стал слышен отчетливее.
— Надо было побольше отпустить якорную цепь, чтоб не заносил якорь, — сказал Нуку и вопросительно посмотрел на командира.
Капитан второго ранга Якоб поглядел на буй, затем спросил:
— На какую длину отпущена якорная цепь в воду?
— В три раза длиннее глубины моря. Дно здесь песчаное.
— Добавь еще два витка.
— Два витка якорной цепи на воду! — скомандовал Нуку в микрофон.
Короткое затишье — и опять послышался характерный лязг опускаемой якорной цепи, голоса и какой-то шум внизу. Командир посмотрел на палубу и спросил:
— Что там происходит?
— Сейчас поднимусь к вам и доложу, товарищ командир, — донесся голос боцмана.
— Не пойму, что там у них творится, — проворчал Якоб. — Столько шума во время маневра!
Через несколько минут на трапе показался боцман с красным лицом. Он тяжело дышал.
— В чем дело, Панделе?
— Докладываю, товарищ командир, я грубо обошелся с матросом Штефанеску при спуске якоря.
— Что значит «грубо обошелся»?
— Он заслуживал и большего, — огрызнулся Панделе.
Командир шагнул к нему:
— Ну-ка, возьмите себя в руки. Забыли, где находитесь? Пойдемте внутрь, поговорим. — Он спустился по трапу, распахнул дверь штурманской рубки и бросил через плечо: — Помощника ко мне.
Нуку в недоумении пошел вслед за командиром. В нос ему ударил теплый воздух и запах краски. Лейтенант Пэдурару вскочил и прилип к стене левого борта, не сводя глаз с командира. На стуле перед гидролокационной станцией сидел не шелохнувшись матрос Драгомир в наушниках.
— Поди разомнись немного, Драгомир, — положил ему руку на плечо капитан второго ранга Якоб.
Матрос вскочил, снял наушники и неестественно громко выкрикнул:
— Есть!
— Иди, сделай небольшой перерыв, — повторил Якоб, — пока на станции не работаем.