Рассветная бухта
Шрифт:
— Он во всем признался.
— Мне плевать. Вы… Какого хрена?Почему вы мне не сказали? Почему болтали со мной? Надеялись услышать то, что сможет ему повредить? Это мерзко.Если Конор действительно признал свою вину, то лишь потому, что вы задурили ему голову — так же как и мне. Онэтого не делал.Это бред.
Хорошие девочки из среднего классатак со следователями не разговаривают, однако
— Дело не только в признании, — ответил я. — У нас есть улики. Мне жаль.
— Какие улики?
— Боюсь, что в данную тему мы углубляться не можем. Но это не мелкие совпадения, которые легко объяснить, а весомые, неоспоримые, инкриминирующие улики. Доказательства.
Лицо Фионы стало каменным — я чувствовал, как напряженно она думает.
— Ясно, — сказала она минуту спустя и, оттолкнув кружку, встала. — Я должна вернуться к Дженни.
— Пока мистеру Бреннану не предъявлены обвинения, мы не будем сообщать его имя прессе, и мы бы предпочли, чтобы вы тоже никому об этом не говорили. В том числе сестре.
— Я и не собиралась. — Фиона сняла пальто со спинки стула и надела. — Как мне отсюда выбраться?
Я открыл для нее дверь.
— Мы будем на связи, — сказал я, но Фиона, не глядя на меня, пошла по коридору, пряча подбородок под воротником, словно уже защищалась от холода.
14
Комната опустела; остался только парнишка, сидевший на «горячей линии», и еще пара «летунов» — увидев меня, они принялись энергично шелестеть бумагами.
— Не думаю, что она как-то связана с этим делом, — сказал Ричи, когда мы вернулись к нашим столам.
Он уже настроился отстаивать свою позицию.
— Да уж, успокоил ты меня, — улыбнулся я. — По крайней мере в данном вопросе мы сходимся. — Ричи не ответил на улыбку. — Расслабься, я тоже ее ни в чем не подозреваю. Да, Фиона завидовала сестре, но если бы хотела выместить на ней свою злость, то сделала бы это раньше, когда у Дженни все было идеально. Не сейчас, когда жизнь Дженни разрушена и Фиона с полным правом может сказать: « Я же говорила». Думаю, ее стоит вычеркнуть из списка — разве что обнаружится, что она каждый день звонила Конору или влезла в долги.
— Даже если она без гроша, я все равно ей верю: деньги ей не нужны, — ответил Ричи. — Кроме того, она рассказала нам все, что могла, даже если ей это было неприятно. Кем бы ни оказался убийца, она хочет, чтобы мы его посадили.
— Хотела — пока не узнала, что это Конор Бреннан. Если придется еще раз с ней беседовать, она уже не будет такой дружелюбной. — Я подтянул стул к своему столу и нашел бланк отчета для старшего инспектора. — Кстати, вот еще один признак того, что она невиновна. Готов поставить большие деньги на то, что ее реакция была неподдельной. Когда мы ей сказали, ее словно громом ударило; а если бы она была замешана в этом деле, то
— Мотив-то не очень, — заметил Ричи, переписывая номера Фионы в блокнот.
— Да ладно. Отвергнутая любовь с капелькой унижения? Да о таком прекрасном мотиве и мечтать не приходится, таких даже по каталогу не закажешь.
— Фионе казалось, что Конор, возможно,вздыхал по Дженни десять лет назад. По-моему, это не очень-то мощный мотив.
— Он влюблен в нее сейчас— а иначе к чему значок «Джо-Джо»? Свой Дженни выкинула бы — и Пэт тоже, но я знаю человека, который его бы сохранил. И однажды, разгуливая по дому Спейнов, Конор решил оставить Дженни подарочек. Вот ведь мерзкий ублюдок. «Помнишь меня, помнишь то время, когда все было замечательно, а твоя жизнь еще не превратилась в ад? Помнишь, как хорошо нам было вдвоем? Неужели ты не скучаешь по мне?»
Ричи убрал блокнот в карман и принялся просматривать стопку отчетов, лежавших на столе.
— Все равно значок не связывает его с убийством. Пэт — ревнивый, и один раз он уже предупредил Конора, чтобы тот держался подальше от Дженни. Сейчас Пэт, должно быть, чувствовал себя очень неуверенно, и если узнал, что Конор оставляет подарки для Дженни…
— Однако же не узнал, верно? Значок ведь не валялся на кухне, Пэт не затолкал его в глотку Дженни. Нет, он тихо и спокойно лежал в ящике.
— Может, Конор принес еще что-нибудь.
— Верно. Но чем больше сувениров он оставил для Дженни, тем сильнее все указывает на то, что он без ума от нее. А это улика против Конора, а не против Пэта.
— Но Дженни должна была знать, кто оставил значок. Должна. У скольких людей они были? Кто из них мог оставить значок для нее? Кроме того, она его сохранила. Какие бы чувства ни испытывал к ней Конор, они не были полностью неразделенными. Дело же не в том, что она выбросила его подарки и поэтому он сорвался. Нет, это Пэт бы сорвался, если бы узнал, что происходит.
— Как только врачи снизят Дженни дозу болеутоляющих, придется снова с ней побеседовать, — сказал я. — Нужно выяснить подробности всей истории. Пусть она и не помнит ту ночь, однако про значок она забыть не могла. — Я представил изуродованное лицо Дженни, и мне вдруг захотелось, чтобы Фиона убедила врачей как можно дольше накачивать сестру препаратами.
Ричи залистал страницы быстрее.
— А как же Конор? — спросил он. — Ты собирался зайти к нему еще раз вечером?
Я посмотрел на часы: начало девятого.
— Нет. Пусть потомится еще немного, а завтра мы ударим по нему из всех орудий.
Колени Ричи задвигались под столом.
— Я звякну Киерану перед выходом, — сказал он. — Посмотрим, нет ли новостей про сайты, на которые заходил Пэт.
Он потянулся к телефону.
— Я сам, — остановил его я. — А ты напиши отчет для начальника. — Я бросил бланк на стол, прежде чем Ричи успел возразить.
Даже в этот час Киеран, похоже, был рад меня слышать.
— Друг индейцев! Я как раз тебя вспоминал. Один вопрос: я крут или я нереально крут?