Растопить ледяное сердце

Никос Алекса

— Кто он?

— Старейший сотрудник тайной полиции и гениальный специалист по древним языкам и легендам. Знала бы ты, как много уникальных знаний хранится в его голове. Он стал для меня наставником, когда я, сразу же после академии полисменов, был принят в тайную полицию. Ты спрашивала меня о друзьях… Если я и испытывал к кому-то тепло, то к Грайну. Он заменил мне отца и старшего друга.

— Мне очень интересно и волнительно познакомиться с тем, кто столь близок для тебя. — улыбаюсь я. — Может быть, стоит рассказать ему о том, кто я? Он опытный полисмен,

который многое знает, видел, возможно…

— Нет, — отрезает герцог. — Я всецело доверяю Грайну, но пока никто не должен знать о тебе правду. Слишком опасно, в первую очередь, для тебя.

— Но, почему? — возражаю я.

— Аля, пожалуйста, просто доверься мне. У меня есть кое-какие мысли на этот счет, но, прежде чем поделиться ими с тобой, я проверю информацию, чтобы не волновать тебя лишний раз. Пока же, просто будь осторожна и помни, что доверять можно тем немногим, кому доверяю я.

— Мне кажется, ты слишком подозрителен, — передергиваю плечами. — Не может быть такого, чтобы весь мир был против меня.

— Я просто больше знаю о происходящем, чем ты. Мое служебное положение подразумевает, что я всегда должен быть осторожен и вооружен, — строго говорит герцог.

— Возможно, если бы ты рассказал мне о происходящем, я бы лучше понимала твои мотивы, — парирую я обиженно. — Ты просишь о доверии, но мне кажется, будто сам не можешь довериться мне.

— Давай оставим этот бессмысленный спор. Я все тебе расскажу, как только буду уверен в том, что говорю. Легенды, домыслы и слухи не всегда правдивы, они нуждаются в тщательной проверке, должны подтверждаться фактами. Я не хочу лишний раз тревожить твою душу, Аля.

— Хорошо, — отвечаю я, немного оттаяв. — Я просто устала от тайн и интриг.

— Я понимаю. И постараюсь сделать все, чтобы быстрее разобраться с ними, — сжимает мою ладонь Райнхольд и неожиданно признается: — Хочу, чтобы ты улыбалась. Мне нравится, когда в твоих глазах светится огонек радости. Никогда не думал, что можно получать удовольствие от того, что другой человек счастлив.

— Райнхольд, я…

— Кто же ко мне пожаловал? — прерывает наш разговор старческий голос. — Неужели сам герцог Линден? Да еще не один, а со своей очаровательной нареченной. Польщен, весьма-весьма.

— Грайн, — почтительно склоняет голову Райнхольд. — Рад тебя видеть. Угостишь нас своим фирменным чаем?

Сгорбленный седовласый старик, лицо которого испещрено морщинами, подслеповато щурится, светло улыбаясь.

— Проходите, молодые люди.

Небольшой кабинет оказывается невероятно аккуратным. Кажется, что каждая вещь в этом помещении имеет строго отведенное для нее место, выверенное до миллиметра: книги на полках расставлены по цветам и размерам, стопки бумаг на столе идеально ровные, кресла симметрично расположены вокруг низкого столика из темного стекла, образуя окружность. В воздухе витает терпкий аромат каких-то ягод, смешанный с запахом табачного дыма. Наверное, самый пожилой полисмен управления любит выкурить сигару-другую.

— Садитесь, — приглашающе указывает Грайн на кресла. — Чай свежий,

только заварил. Ах, какой аромат!

— Вам помочь? — нерешительно спрашиваю я, наблюдая, как старик подрагивающими руками достает посуду из шкафчика.

— Присаживайся, дитя мое. Я не настолько дряхлый, каким кажусь, вполне способен сам накрыть стол для чаепития.

— Я вовсе не…

— Аля, Грайн шутит, — мягко перебивает Райнхольд мою попытку оправдаться. — Присядь, пожалуйста. Грайн никому не доверяет чайную церемонию, он в этом деле — настоящий мастер.

— Помню, лет пятьдесят назад я встретил одного старика в глухой провинции Рэгнолда, — вспоминает Грайн, продолжая расставлять приборы на низком столике. — Он был не в себе: бормотал о других мирах, комнате, где множество дверей и ритуале со свечами. Странный малый.

Застываю, кажется, даже дышать перестаю, внимая рассказу.

— Несмотря на бредовые фантазии, в остальном, старик оказался весьма здравомыслящим, хоть и удивлялся некоторым совершенно обычным вещам.

— Каким, например? — переспрашивает Райнхольд, а я слышу напряжение в его голосе.

— Самым разным: от традиционных блюд Рэгнолда, до туалетных комнат. Любопытно было наблюдать, как Кикианг, так звали того старика, заново учился существовать в городе. Я поспособствовал тому, чтобы у него было свое жилье, непыльная работа и все необходимое для комфортной жизни.

— Почему вы так заботились о незнакомом мужчине? — спрашиваю я.

— Я привязался к нему, — пожимает плечами Грайн. — Находясь в своих фантазиях, он рассказывал удивительные вещи. К чему я это все? Именно Кикианг научил меня правильно обращаться с чаем. Он был настоящей кладезью знаний, и передал эти знания мне, тогда еще молодому, полному сил и здоровья мужчине. Пробуйте, друзья.

Отпиваю глоток чая, на языке ощущая пикантный вкус рябины, сладкий — ежевики и чуть горьковатый — чайного листа. Кажется, есть еще что-то?

— Это мята? — осеняет меня догадкой, которую я неосторожно высказываю вслух.

— Кхм, — Райнхольд отставляет чашку, а Грайн бросает на меня проницательный взгляд.

— Именно так называл Кикианг веранбеллу, когда впервые увидел ее. Любопытно.

Досадливо закусываю губу, бросая виноватый взгляд на герцога. Мелкая оплошность, которая может выдать мою тайну постороннему человеку. И кто меня за язык тянул?

— Грайн, не слышал ли ты об артефакте, способном выкачивать магический резерв? — меняет тему Райнхольд, отвлекая старика от ненужных нам мыслей.

Пожилой полисмен скользит задумчивым взглядом по мне, переводит глаза на герцога и рассеянно отвечает:

— Нет, не приходилось. Да и существование подобного артефакта вызывает большие сомнения. Магический резерв опустошить может лишь сам маг, если растрачивает энергию. Это же базовые принципы магии.

— Да, ты прав, — легко соглашается герцог, делая глоток из чашки. — Но, существуют же артефакты, способные на короткое время расширить магический резерв. Значит, теоретически, возможно на него воздействовать.