Растворяясь во мне
Шрифт:
Он повел меня к самолету, вверх по лестнице, и когда мы вошли на борт, я увидела,
что на столе было несколько контейнеров на вынос из китайского ресторана. Я
действительно имела в виду то, что сказала раньше, - что я не хотела есть, - но от всего
этого, внезапно я проголодалась. Еда так хорошо пахала.
Когда самолет взлетал, Макс и я смотрели в окно. Я решила, что лучший способ
наблюдать за закатом над спокойным горизонтом, был из взлетающего самолета.
–
Мы ели и разговаривали о Нью-Йорке. Макс знал, что я никогда там не была,
поэтому он рассказал мне обо всем, что запланировал показать мне на выходных.
– У нас едва ли есть два дня, - сказала я.
– Мы все просчитаем.
***
Полет займет немного больше пяти часов, поэтому после перекуса, мы уселись
вместе на том, что оказалось очень удобным сидением для двоих. Положив голову ему на
грудь, я уснула, а когда проснулась, заметила, что прошло уже три часа. Макс спал, и я,
пытаясь не разбудить его, встала, чтобы сходить в туалет.
Когда я вернулась, он проснулся.
– Я решил, что ты передумала насчет поездки и выпрыгнула, - пошутил он, потирая
свои глаза и потягиваясь.
– Ну, я не смогла найти парашют, поэтому пошла в туалет и попыталась смыть себя
в унитазе.
Он посмотрел на меня с серьезным лицом, а потом взорвался искренним смехом.
Я села близко к нему, положив голову на его плечо, а руку на его бедро. Я
посмотрела вниз и увидела в его джинсах выпуклость. Он проснулся со стояком.
Я передвинула свою руку ближе к ней и позволила своим пальцам задевать край его
эрекции.
Макс поднес руку к моему подбородку, развернув мое лицо к своему, и поцеловал
меня. Когда его язык скользнул в мой рот, я передвинула свою руку снова, но на этот раз
положила ладонь на всю длину выпуклости.
– Я так рад, что ты здесь, - сказал он.
– Не сомневаюсь. Что бы ты делал с этим, если бы меня не было? – я надавила на
его член.
– То же, что я всегда делаю, когда возбужден и одинок.
– Ты? Одинок? Сомневаюсь.
Он наклонил свою голову.
– Ты так говоришь, как будто мне плевать.
Я засмеялась.
– Нет, просто не одинокий.
Он снова поцеловал меня.
Я почувствовала странный и незнакомый прилив смелости и спросила:
– Как часто ты…
Я не смотрела ему в глаза. Я смотрела на свою руку, которая слегка терлась вверх и
вниз по длине его эрекции, натягивающей его джинсы.
– Мастурбирую? – сказал он, заканчивая мой вопрос.
– Извини. Я не должна…
– Все в порядке. Я расскажу тебе все, о чем ты захочешь
часто, по крайней мере, сейчас, потому что провожу время с той, которой я не могу
насытиться.
– Так… - я не закончила предложение.
– Да?
– Ничего.
Макс положил свой палец под мой подбородок, повернул меня лицом к себе и
сказал:
– Ты собиралась сказать или спросить, но ты не позволила себе. Со мной ты
можешь не стесняться, ты знаешь это.
Я посмотрела в его глаза. Он был таким серьезным, таким открытым для меня,
практически умолял закончить то, что я сказала.
– Я…я не знаю, - сказала я. – Я просто подумала…в смысле, приятно, когда ты
делаешь это сам себе?
Я почувствовала себя какой-то идиоткой, после сказанного. Это прозвучало так
наивно, так неопытно, как не от мира сего или что-то типа того.
– Так может быть, - сказал он. – Это не так весело, когда ты один.
– Ну, не так, как если бы ты делал это при ком-то, - я засмеялась от самой идеи.
Макс нет.
Я продолжила.
– Правда? Я имею в виду, в чем смысл?
Когда он посмотрел на меня, небольшая ухмылка образовалась в уголке его рта.
– Ты должна избавиться от своих границ.
– О чем ты говоришь?
– О твоих сексуальных границах.
У меня отвисла челюсть.
– Ээ, извини, но я думаю, что ты должен знать, что теперь у меня нет ни одной
границы.
– Ни одной?
Я мгновение раздумывала.
– Ну, почти.
Он засмеялся.
– Видишь? Границы. Они у тебя есть. Досадная неприятность. Ты многое
упускаешь.
Не говоря ни слова, он вытянулся на сидении, встал и взял меня за руку. Мы
прошли в другую сторону самолета, где два ряда сидений стояли лицом друг к другу. Он
остановился у одного из сидений. Я посмотрела на него. Он указал на место, все еще не
говоря ничего, очевидно убеждая меня сесть. Я села.
Макс отступил назад и опустился на сидение прямо напротив меня. На его лице
было пустое выражение, - ни улыбки, ни ухмылки, ничего. Но, как и в другие разы, когда
он отключался, его глаза, казалось, имели бесконечную глубину, когда он смотрел на меня.
Он откинулся на сидении и поднял свою белую футболку за край, демонстрируя
свой плоский, подтянутый живот. Потом, одной рукой, он начал расстегивать свой ремень.
Я сделала глубокий вдох, после того как поняла, что задержала воздух в легких.
Макс расстегнул ремень, расстегнул джинсы и раскрыл перед своих трусов. Он