Растворяясь во мне
Шрифт:
– Хмм. Возможно. Все дело в том, что ты здесь.
Мы молчали остаток пути до Лос-Анджелеса. Мы попали в небольшую зону
турбулентности на десять минут, а в остальном полет был гладким.
Гладким, в физическом состоянии, по крайней мере. Эмоционально, все было
немного шатким.
Я не хотела, чтобы выходные с Максом заканчивались. Завтра означало
возвращение к работе. И поскольку я люблю свою работу, которой занималась, было бы
большим приуменьшением сказать,
На противоположном конце эмоционального диапазона, я немного нервничала из-за
Макса, который был расплывчат и пренебрежителен о его отношениях с женщинами в
последние годы. Я знала, что, возможно, ничего больше, чем он щадил меня от страшных
рассказов о столкновениях с Голливудскими горячими, перевозбужденными, и самыми
отчаянными девушками-старлетками и светскими львицами.
Если это было тем, чем Макс занимался, то он все сделал правильно. Я на самом
деле не хочу знать обо всех этих женщинах. Все что я хочу знать, это куда все приведет с
Максом. Пока что, он не дал мне настоящей причины, чтобы бояться. Он не сделал и не
сказал абсолютно ничего, чтоб заставить меня чувствовать, что ему недостаточно меня.
Я мысленно пнула себя за то, что позволила своему негативу и неуверенности в
себе завершить такие прекрасные выходные.
5.
Кристал не было, когда я приехала домой. Она не упоминала об этом по телефону,
но я догадалась, что она работает.
Было немного больше пяти вечера, поэтому я решила, что могу заняться своими
постоянными воскресными проверками со своими родителями. Мама ответила после
перового гудка. Папа был на другом телефоне. Они спрашивали, как прошла моя неделя, и
я рассказала им, за исключением веселой поездки на побережье с Максом Далтоном,
конечно.
У них была переделка кухни, поэтому мне пришлось выслушивать десять минут
точные описания моей мамы, что подрядчик собирался сделать, а папа встревал каждые
тридцать секунд или жаловался на стоимость новой стойки, шкафчиков, и еще много чего
другого. Небольшой спор продолжился и мама, наконец, сказала, что они должны
обсуждать это, когда не разговаривают со мной по телефону. Слава богу.
– Грейс поблизости?
– Она только что уложила ребенка спать. Позволь я позову ее, - сказала мама.
Мне на самом деле нужно было поговорить со своей сестрой. Я откладывала это
все выходные. Я знала, что если бы позвонила ей в пятницу вечером, я бы была такой
злой, что наверняка сказала что-нибудь, о чем пожалела бы. Но сейчас, прошло достаточно
времени, когда я могу, вероятно, вести с ней разумный разговор.
Когда мама и папа отключились,
– Ты сказала Крису где я?
– Что? Нет! Я говорила тебе, что сказала только что в Лос-Анджелесе.
– Тогда он выследил меня.
– Он что?
Я сказала:
– Крис появился в дверях моей квартиры в пятницу вечером.
– Святое дерьмо, - удивление в ее голосе было неподдельно испуганным, а потом
сменилось на сожаление. – Мне так жаль.
– Да.
– Это моя вина. О, Господи. Мне так жаль.
В течение следующих двух минут или около того, она, наверное, извинилась раз
десять, пока я объясняла что произошло. Я знала, что она действительно сожалела, но я
сказала ей прекратить извиняться. Я была в той части, где кое-кто спас меня, но я не
сказала, ей кто это был конкретно. Я просто сказала, что это был сосед.
– Мне просто нужно, чтобы ты кое-что сделала для меня, - сказала я, пытаясь
привести этот разговор к завершению.
– Все что угодно. Я сделаю все что угодно.
***
Утро понедельника. Я добралась до своего стола, не замеченная Кевином, слава
Богу. Последняя вещь, в которой я нуждалась, это мой босс, спрашивающий о моих
выходных и обнаруживший мою застенчивость или язык тела, который означал, что я
сделала что-то. Конечно, он даже не станет подозревать, что я была с Максом. Но
последствия моих встреч и секс с тем, с кем мы работали, могли губительно повлиять на
меня и мое будущее.
И я, наконец, увидела Кевина около одиннадцати утра. Он остановился у моего
стола и сказал собирать мои вещи. Мое сердце сжалось. Он знает? Он обнаружил, что я
подорвала его доверие, находясь с Максом? Я почувствовала, что у меня пересохло в горле
и началось небольшое пощипывание, которое появляется перед тем, как ты расплачешься,
когда наворачиваются слезы.
– Ты выглядишь так, будто собираешься уходить, - сказал он. – Не беспокойся. Я
пошутил. Или попытался, без разницы. Но ты должна собрать свои вещи и пойти со мной.
Я встала.
– Что происходит?
– Просто сделай это.
Он поставил коробку на мой стол и начал складывать в нее вещи. Я присоединилась
к нему, и это не продлилось долго, когда мы закончили. Не так уж и много было на моем
столе. Я убедилась, что упаковала ящик, который использовала, чтобы прятать мои
многочисленные пакетики с семечками – привычка перекусывать, из-за которой Кевин
однажды обратился ко мне, как к птичке.
Он вел меня по коридору к помещению, которое использовали, как кладовку. Он