Растяпа. Лялька
Шрифт:
На следующий день мы едем в салон новобрачных. Мы – это мы с Понькой, Оля с подружкой и Ирина Ивановна с сестрой, у которой остановилась в Челябинске. Невесте платье выбираем, жениху костюм. Примеряю один, второй – все не то. Дамы в восторге, лишь Серый знает, почему я их отвергаю – брюки в «дудочку» для меня не приемлемы. И он помогает мне выпутаться из ситуации – то цвет критикует, то фасон….
Кажется, моя привередливость начинает раздражать безтрехнедель тещу. Да и я завожусь от коллективного дамского желания сделать
– Нет! – ору я на Поньку, который сует мне очередную двойку. Я сердито смотрю на шедевр элитного ширпотреба, и, не будь он неодушевленным предметом, уверен, съежился бы от ужаса под моим яростным взглядом. Все присутствующие оглядываются на меня. Оля хватает под руку плохо воспитанного кавалера:
– Что с тобой?
И подсознание вторит: «Ты орешь как медведь, которому в задницу впилась колючка». Его игноряю, отвечаю Оле:
– Хочу заказать костюм в ателье. Ты не против?
– А эти-то чем тебе не по нраву? Ты еще не все перемерил.
– Пожалуйста, – с ледяным спокойствием говорю, – не дави на меня.
Чувствую непомерную тяжесть обрушившейся реальности. Еще никогда мне не хотелось так остро, как сейчас, сбежать в какое-нибудь тихое место, где мог бы наедине с собой приучить себя к мысли, что я не один теперь, что обо мне будут проявлять заботу свою жена и… теща. Я содрогаюсь – ведь это на всю оставшуюся жизнь! Привыкну ли когда-нибудь, что кто-то лучше меня знает, как мне вести себя и во что одеваться?
С тяжелым сердцем освобождаю локоть из ее руки.
– Пойду, покурю.
Выхожу из салона, зная, что назад не войду – пропуск у Оли.
Она тем же вечером:
– Мама права – тебя укрощать еще и укрощать.
– Меня? Укрощать? – фыркнул я. – Время терять.
– И ты прав, – согласилась невеста. – Но давай договоримся: явишься в ЗАГС в джинсах и свитере, свадьбы не будет.
– Об этом и я: ты ведь за меня замуж выходишь, значит, должна мне верить и не опекать. Это душит. Я никогда не добьюсь ничего в жизни, если ты будешь все время вмешиваться. Мне нужна определенная свобода поступков и мыслей. Ведь я не вмешиваюсь в твои дела.
Она серьезно выслушала меня.
– Я хочу, чтобы нам было вместе хорошо.
– Знаю и понимаю. Но если мы надеемся на долгое совместное счастливое будущее, то мы должны доверять друг другу и доверять нашим вкусам. Пусть твоим мнением я не прав, но дай мне возможность понять самому это и исправить ошибку – не будь наседкой. Ведь с одинаковой вероятностью можешь быть неправа и ты. Научись терпению.
Подсознание во время диалога корчит самые зверские рожи и кажет языки: «Я не подстрекатель, но вы не подеретесь».
Помотавшись по городу в поисках пошивочного ателье, в магазине одежды «Руслан и Людмила» покупаю белоснежную гипюровую рубашку –
На помощь пришел Сергей Иванов – привез в ателье экстра-класс: уж он-то знает адреса! Выбрали ткань – название не скажу, но цвет глаз ласкает: что-то среднее между густо голубым и бледно синим, как волна черноморская в ясный день.
Закройщик – вылитый Паниковский, но с фамилией Бендит, предлагает фасоны пиджаков. Я ему – ворот шалевый, остальное, как сумеешь, а вот с брюками поколдуй – клеш от бедра 3,5 см. и скос на каблук 1,5 см. Как разрешил морякам дорогой наш генсек Леонид Ильич.
Под цвет костюма подобрали галстук. Посмотрим, откажется ли от свадьбы Оля, когда увидит жениха в шикарных импортных корочках на высокой платформе, с булавкой для галстука и запонками из горного хрусталя. Блин, вот запонки никто не увидит – коротки рукава гипюровой кольчужки!
Представляю изумление суженой от моего небесного вида, и лицо чуть не трескается пополам от самодовольной улыбки. Даже подсознание одобрительно кивает: «Ну, кры-са-вец! Лови момент!» Но еще надо поймать момент – кольца обручальные приобрести.
В сквере сижу у кинотеатра Пушкина – через дорогу ювелирный магазин «Алмаз». Сегодня мы были там – примерили с Олей шаблоны колечек на пальцы, чтобы размеры определить. Завтра привезут золотые. Это бывает раз в неделю, поэтому очередь в магазин желающие браковаться и прочие, до золота охочие, занимают с вечера. Вот как я. Друзья предлагали организовать сменное дежурство – по два-три часа на брата, а я им сказал: «Идите к черту! Свои семь кругов ада пройду сам».
Зеленая травка и цветы на клумбах создают сельскую идиллию. Неторопливый ветерок мягко шелестит позолоченной вечерним солнцем листвой. Все мило и навевает покой, пахнет цветущей сиренью. Представил, как лежу на траве и гляжу в чистое голубое весеннее небо. Мысль настолько соблазнительная, что мне почему-то взгрустнулось по дому. Там, кстати, не было никаких эксцессов по поводу свадьбы-женитьбы – «знать, время пришло»; и избранницы – «тебе жить».
Время движется к полуночи. Появляется Иванов:
– Дед, я не могу тебя оставить ночью с такими деньжищами одного.
Серега – мой друг, мой свидетель на свадьбе. Его подружка с автотракторного факультета будет свидетельницей Оли – мы так сговорились. По велению сердца ли, под давлением оценок Иванов решил после сессии перевестись на АТ.
– Серый, с музыкой разобрался?
– Вокально-инструментальный ансамбль с ПС факультета, талантливые парни и гожий репертуар. Ну, а как ты справляешься?
Это он наверняка о свадьбе – интересуют общие впечатления.