Расул Гамзатов
Шрифт:
После хрущёвских «погромов» интеллигенции было странно увидеть на Московском международном кинофестивале премьеру фильма знаменитого итальянского режиссёра Федерико Феллини. Ещё более неожиданным было присуждение его фильму «Восемь с половиной» Большого приза кинофестиваля. Картина о творческом кризисе кинорежиссёра, которого играл Марчелло Мастроянни, о его безумных, но тщетных попытках обрести вдохновение и смысл жизни мгновенно стала культовой. Советская творческая интеллигенция испытывала схожие проблемы.
Феллини был околдован страной, где запускали сверхсовременные космические корабли, а на обеспеченную жизнь, на добротную одежду денег не хватало. Он был к тому же художником,
Книга «Высокие звёзды» стала для Расула Гамзатова «программной», в ней определились главные темы его творчества и уровень достигнутого мастерства, воплотилась могучая сила его таланта, по праву занявшего своё особое место на поэтическом Олимпе. Эта книга станет его путеводной звездой на многие годы. Её будут бесконечно пере-
издавать, вспоминать и цитировать строки из включённых в книгу стихов.
Корней Чуковский писал:
«Сегодня ко мне привязались стихи. Что бы я ни делал, куда бы ни шёл, я повторяю их опять и опять:
Дорогая моя, мне в дорогу пора, Я с собою добра не беру... Оставляю весенние эти ветра, Щебетание птиц поутру...Этот щедрый, широкий анапест, органически слитый с торжественной темой стихов, эти трубные ра-ро-ра-ру, которыми так искусно озвучен весь стих, сами собой побуждают к напеву. И мудрено ли, что этот напев не покидает меня сегодня весь день:
Дорогая моя, мне в дорогу пора...Чьи это стихи? Никак не вспомню. Старого поэта или нового? Не может быть, чтобы это был перевод: такое в них свободное дыхание, так они естественны в каждой своей интонации, так крепко связаны с русской традиционной мелодикой.
Поэтому я был так удивлён, когда кто-то из домашних, услышав, какие слова я бормочу целый день, сообщил мне, что это стихи знаменитого дагестанца Расула Гамзатова, переведённые поэтом Н. Гребневым с аварского на русский язык. И мне вспомнилось, что я действительно вычитал эти стихи в книге Расула Гамзатова “Высокие звёзды”, но по плохому обычаю многих читателей так и не потрудился взглянуть, кто же перевёл эти чудесные строки.
О Гребневе заговорили у нас лишь в самое последнее время, лишь после того, как “Высокие звёзды”, переведённые им (и Я. Козловским), по праву удостоились Ленинской премии...
Вспомним переведённые им песни Гамзатова “Как живёте-можете, удальцы мужчины?”, “Вон у того окна”, “Мне в дорогу пора” и т. д.
Но песнями не исчерпывается творчество дагестанского барда. Есть у него другие стихи — философские. Это тоже народный жанр: во всяком, особенно восточном, фольклоре бытует несметное множество стихов-афоризмов, стихов-изречений, воплощающих в себе народную мудрость. В последние годы именно к этим стихам всё чаще тяготеет Гамзатов. Здесь второй из его излюбленных жанров. Здесь он является нам не как поэт-песнопевец, а как пытливый мудрец, доискивающийся до подлинного смысла вещей...
Переводить их не так-то легко. Порождённые философским раздумьем, они чрезвычайно далеки от канонической песни, от её склада и лада. Так как вся их ставка на лаконизм, на меткость, они требуют самой строгой чеканки... Здесь каждая буква на весу, на счету. Для этого жанра типична следующая, например, надгробная надпись Расула Гамзатова:
СТакая огромная мысль, а Гамзатов вместил её в четыре строки. Лаконичнее выразить её никак невозможно. Мобилизованы только такие слова, без которых нельзя обойтись».
ПЕРЕВОДЫ И ПЕРЕВОДЧИКИ
Литература, если рассматривать её в контексте затронутой Чуковским темы, состоит из оригиналов и переводов. Перевод может сделать автора мировой знаменитостью, без перевода даже самое хорошее произведение рискует остаться малоизвестным. Здесь есть много нюансов и сложностей. Но в целом развитие литературы весьма зависит от хороших переводчиков.
Гамзатова переводили большие мастера слова, которые и сами были талантливыми писателями и поэтами. Его недоброжелатели поговаривали, что Гамзатов не такой уж и талантливый, что его успех — заслуга, большей частью, переводчиков. Он и не отрицал, что переводчики сделали для него очень много:
«Действительно, если бы не переводчики, не было бы и меня. Они, во-первых, дали мне возможность узнать Гейне, Бёрнса, Шекспира, Саади, Сервантеса, Гёте, Диккенса, Лонгфелло, Уитмена и всех, кого я прочитал в своей жизни и без кого я не стал бы писателем. Они, во-вторых, открыли дорогу моим стихотворениям. Они перевели их через бурные реки, через высокие горы, через толстые стены, через пограничные посты и через самые прочные границы — через границы другого языка: через глухоту, через слепоту, через немоту».
Гамзатов сравнивал своих переводчиков с лётчиками, которые доставляют его поэзию к разным народам и в разные страны.
Переводчикам
85
Перевод Я. Козловского.
«Мне очень повезло с переводчиками, — говорил Расул Гамзатов. — Сначала И. Сельвинский, потом, когда в Литинституте учился, мои вещи начали переводить Я. Хелемский, Н. Гребнев, Я. Козловский, Е. Николаевская. Потом Р. Рождественский, В. Солоухин, Ю. Нейман, Ю. Мориц. Они аварского не знают, но почувствовали нашу землю, нашу культуру, наш язык. Спасибо вам, друзья!»
Список этот значительно шире. Ещё многие переводчики хотели переводить Расула Гамзатова и переводят до сих пор. Ему не приходилось искать переводчиков, они шли к нему сами. Но утверждать, что Гамзатова сделали переводчики, всё равно что говорить, будто Маршак сделал Шекспира или Бёрнса. Переводчики Гамзатова переводили и других национальных авторов, но результаты не всегда были столь впечатляющими. Впрочем, лучше всего об этом могут судить сами переводчики.