Расы космических пришельцев. Запрещенная антропология

Белов Александр Иванович

Почему снежные люди утратили речь – об этом можно только гадать. Очень может быть, что в этом было повинно сильное сокращение численности популяции предков. Оставшиеся в живых в результате обширного и внезапного наводнения дети не смогли передать своим потомкам речевых навыков, так как сами не были обучены им. Отсутствие речи сказалось самым трагическим образом на уровне культуры потомков. Исчезла возможность передавать и накапливать знания последующим поколениям. Нечто похожее мы видим у детей-маугли, которые иногда попадают во власть животных и воспитываются ими как приемные детеныши. Эти дети-маугли также лишены способности понимать речь человека и не умеют говорить. Однако в результате длительного содержания в социальных приютах и специализированных клиниках иногда удается преодолеть эту вынужденную задержку в развитии ребенка. Все зависит от того, в каком возрасте и сколько времени содержался ребенок среди зверей. У детей-маугли в основном проявлены психическое отклонения и особенности, морфотип их меняется мало, т. к. в первом поколении, сразу после непродолжительного периода одичания эти

дети возвращаются к людям. В популяции снежных людей дети, вырастая, могли вступать в брачные отношения. В этом случае взрослые, не имея навыков речевого общения и не пользуясь в полной мере абстрактным мышлением, передавали свой психологический статус своим потомкам в процессе особого воспитания. И те в свою очередь также традиционно отказывались от использования больших возможностей ресурсов мозга, которые были у них не задействованы. Очень может быть, что для нормальной работы мозга не хватало энергии, которая тратилась на согревание организма и на защиту от внешних повреждающих и неблагоприятных факторов среды. Таким образом, мы имеем феномен – человек с большим мозгом не использует его по назначению, при этом он ведет дикую жизнь, сравнимую, по сути дела, с жизнью зверя, имеющего сравнительно небольшой мозг.

Эволюция или инволюция?

Таким образом, концепция инволюции (деградации) получает неожиданное подтверждение со стороны фактов, которые в разные времена пытались интерпретировать по-разному с учетом меняющейся идеологии. Желание выстраивать и замечать только восходящие, эволюционные антропологические линии неизбежно приводило к перекосам и игнорированию совсем иных тенденций к деградации. В этой связи весьма интересно было бы проследить на основе палеоантропологических находок как менялся тип древнего человека из верхнего палеолита. В свое время советские ученые отстаивали точку зрения, что палеоантропы (неандертальцы) являлись непосредственными предками неоантропов (кроманьонцев). Это обуславливало желание увидеть на черепах и костяках неандертальцев зачатки хотя бы больших рас современного человека. Так, В. П. Алексеев предполагал, что европеоидная комбинация признаков прослеживается уже на неандертальских черепах, найденных на территории современного Израиля: Кафзех, Амуд, Схул 4, а также на черепе Шанидар 1, который был обнаружен в пещере Шанидар на севере Ирана. Австралоидные признаки выделялись ученым на ископаемом черепе Схул 5 из Израиля, а европеоидные комбинации с австралийскими особенностями на ископаемом черепе ребенка из пещеры Тишик-Таш в Узбекистане. По мнению Алексеева, у неандертальцев уже стали закладываться основные черты больших рас современного человека.

Ныне большинство антропологов отказалось от такой явно идеологизированной трактовки, призванной укрепить взгляд на неандертальцев как на предков человека современного типа. Ныне антропологи полагают, что неандертальцы не являлись предками современных людей, их считают подвидом или расой архаичного сапиенса.

В свое время Алексеев и другие советские антропологи активно критиковали теорию пресапиенса, согласно которой современный человек произошел от древних сапиенсных форм, чьи фрагментарные ископаемые останки обнаружены в Европе близ города Сванскомба в Англии и в Фонтешеваде во Франции. Однако со временем стало ясно, что сапиенсы не моложе неандертальцев, и в теоретическом, а также в практическом плане вполне может иметь обратное построение: неандертальцы произошли от каких-то древних сапиенсных форм, отделившись от них на очень ранней стадии. В пользу такой версии могут свидетельствовать находки, сделанные в Африке в середине и конце XX века. Древние африканские черепа, имеющие выраженные сапиенсные черты, как будто указывают на это. Так, возраст черепа из Ндуту оценивается в 350–500 тысяч лет. Примерно такой же возраст имеют черепа из Нгалоба и Эяси, обнаруженные в Танзании. Возраст черепа из Гуомде в Эфиопии оценивается как 270 тысяч лет. Череп из Кении из Элие-Спрингс имеет примерно такой же возраст. Череп из Флорисбата, обнаруженный в Южной Африке, по оценкам имеет возраст в 259 тысяч лет. Несколько моложе сапиенсные черепа, обнаруженные в Омо (195 тыс. лет), Херто и Адума в Эфиопии. Все эти черепа оцениваются многими современными антропологами как сапиенсные. Были также попытки выявить у них зачатки расовых комплексов, что, однако, не удалось в полной мере, так как сам факт принадлежности их к сапиенсных формам оспаривается некоторыми антропологами. И в самом деле, сохранность и фрагментарность черепов не поз-воляют уверено говорить об их расовой принадлежности.

Рис. 59. Сапиенсный череп из Эфиопии, также называемый Homo helmei. Возраст – 195 тыс. лет

Рис. 60. Череп с сапиенсными признаками из Эфиопии Homo idaltu. Возраст – 160 тыс. лет

Вот перед нами череп феноменальной древности – 195 000 лет. Этот череп был обнаружен в Эфиопии (Омо 1) в 1967 году в долине реки Омо в геологической формации Кибиш экспедицией потомственного антрополога Ричарда Лики. Небольшая заметка, посвященная этой выдающейся находке, была опубликована в издаваемом в Лондоне журнале «Nature» в 1969 году. На черепе прослеживается ряд сапиенсных признаков, характерных для современного человека. Объем черепа 1400 см³.

Это больше, чем в среднем у современных людей. Хорошо сохранившиеся лобная и затылочная кости имеют вполне современный вид. Лицевой скелет также, по всей видимости, принадлежал анатомически современному человеку. Нижняя челюсть имеет подбородочный выступ. Эта черта также характерна для современных людей. Однако не все эволюционисты считают, что этот череп принадлежал сапиенсу. Многие антропологи выделяют его в отдельный древний вид Homo helmei. Как бы то ни было, нельзя забывать, что жил этот человек около 200 000 лет назад. Где же здесь эволюция черепа и мозга за истекший период?

Понятное дело, что антропологи пытаются выйти сухими из воды и приспосабливают находки к модным ныне теориям антропогенеза. Иные альтернативные сценарии происхождения современного человека и древних людей ими не рассматриваются. Между тем, при желании можно расположить находки совсем в ином виде. Можно увидеть как человек не только эволюционирует, но и деградирует.

Кроме всего прочего, желание расположить обнаруженные находки по степени родства оказывает антропологам-эволюционистам дурную услугу. Многие из ископаемых черепов могут принадлежать совершенно разным потомкам космических переселенцев, независимо друг от друга деградировавших и приспосабливавшихся к условиям земной атмосферы. Но это будет уже совсем другая история и такой сценарий никогда и некем из эволюционистов не рассматривается в принципе.

Поговорим о неандертальцах. Давно замечено, что неандертальцы имели очень примитивный облик и именно поэтому они вряд ли могут являться предками сапиенса. Когда в Германии близ Дюссельдорфа в 1856 г. впервые был обнаружен неандертальский череп, антропологи сочли его за череп дегенерата, имеющего ярко выраженную индивидуальную патологию. Со временем выяснилось, что «дегенератов» было слишком много. Останки неандертальцев были найдены в Европе, Крыму, Африке, Азии. Требовалось как-то иначе объяснить наличие такого количества «дегенеративных» индивидов. Между тем, американский эволюционист Алеш Хрдличка в 1927 году сформулировал иную концепцию. По его мнению, неандерталец являлся непосредственным предком сапиенса. Мнение американца с радостью поддержали советские антропологи.

По мере накопления фактов стало ясно, что «эволюция» неандертальцев больше похожа на инволюцию. Так, исследователи традиционно выделяют две группы в составе европейских неандертальцев. Ранние неандертальцы из группы Эрингсдорф, их еще называют атипичными неандертальцами, совершенно неожиданно оказываются ближе к сапиенсу. Они имеют более «прогрессивный» мозг и череп. Вторая группа сравнительно поздних по времени неандертальцев Шапелль или Ферасси, напротив, весьма и весьма примитивна. Этих неандертальцев также называют «классическими».

Рис. 61. Череп раннего атипичного неандертальца. Возраст – 90 тыс. лет. Из учебника «Антропология» для ВУЗов по спец. «Биология», 2004

У ранних неандертальцев, живших около 150 тыс. лет назад, прослеживаются черты, сближающие их с сапиенсом. Это круглый затылок, выпуклый лоб. Значительный объем мозга – в среднем – 1 450 см³. Надбровные дуги у атипичных неандертальцев менее выражены, чем у классических и, вероятно, стали образовываться недавно. Зубы также не столь крупные, нежели у классических неандертальцев. Вообще у атипичных неандертальцев, которых еще называют «пранеандертальцами» или «прогрессивными» неандертальцами обнаруживается широкий разброс признаков. Это говорит о неустойчивости морфотипа.

У «классических» или «западноевропейских» неандертальцев сильно развиты надбровные дуги, превратившиеся в мощные надглазничные валики, затылок приплюснут сверху и выступает назад – т.н. «шиньонообразный» затылок. Они имели крупное, длинное и вытянутое лицо. Для них характерен наклонный убегающий назад лоб. Очевидно, эта черта связана с деградацией лобных долей мозга, отвечающих за социализацию. Носовые кости выступают вперед. Нос очень широкий. Зубы и челюсти крупные. Исчезает подбородок. Ноги короткие. Бедренная кость сильно изогнута. Антропологи полагают, что последний признак возник вследствие приспособления к холодному климату. Существует предположение, что классические неандертальцы появились из среды атипичных вследствие приспособления к неблагоприятным условиям жизни. Это будто бы подтверждается тем, что классические неандертальцы обитали во время последнего оледенения – 80–35 тысяч лет назад.

Очевидно, классический неандерталец утратил способность к речи. На это указывает очень слабо выраженный изгиб основания черепа, высокое расположение гортани и исчезнувший подбородочный выступ на нижней челюсти. Отметим также, что все эти признаки характерны для новорожденных детей у современного человека, которые помимо прочего в силу анатомических причин лишены способности к членораздельной речи. По мере взросления детей гортань у них опускается, а основание черепа приобретает характерный для взрослых изгиб, глотка увеличивается, появляется подбородочный выступ. Это позволяет ребенку активно осваивать речь. Высокое расположение гортани у младенца – полезный признак, это позволяет ему дышать и глотать одновременно. Исходя из этого, можно предполагать, что неандерталец утратил способность к речи вторично. Похоже на то, что у него в результате деградации сохранились младенческие черты во взрослом состоянии – произошла задержка развития. Наряду с этим, классический неандерталец приобрел черты, характерные для древнейших гоминид и даже гоминоидов. Общеизвестно, что у ископаемых и современных человекообразных гортань расположена высоко.