Ратибор. Окталогия
Шрифт:
В отличие от своей сестры он не боялся рыжеволосого великана, но безмерно его боготворил, ибо, по мнению помощника трактирщика, сам бог грома и войны Перун вселился вчера в этого молодого исполина.
– Красота-то какая! – спускающаяся по лестнице со второго этажа таверны Злата потрясённо осмотрелась. – Осталось только пятна крови удалить… Может, вчерашний вечер мне только приснился?
– Если бы… – тяжело вздохнул Мефодий. – Первый раз в моей корчме такой ужас случился! Надеюсь, что и в последний! А кровь уже никак не выведешь. Въелась, зараза! Надо верхний
– Да, рыбки! – Злата уселась за стол к Ратибору и отщипнула от копчёного карпа. – И это, раненому нашему принесите на завтрак чего-нибудь. Сама хотела, да обойдётся! Делать мне больше нечего, как всяким тунеядцам и пьяницам еду в кровать таскать! Так ведь и подумать могут люди бог весть чего!..
– Сделаем! Если что ещё понадобится, только свистните! Вы ведь всем довольны? – Мефодий хмуро посмотрел на носящегося как стрекоза Варнула, после чего уставился вопросительно на неспешно трапезничающего Ратибора.
– Вполне. Чего там с телами?
– Местных подключил, уже закапывают…
– Добро. Я тебе должен что-нибудь?
– Да о чём вы! – Мефодий всплеснул возмущённо руками. – Если тут кто-то кому-то что-то и должен, так это я вам!..
– Ладушки. Сделай тогда доброе дело…
– Всё что угодно!
– Дай пожрать спокойно, не маячь на горизонте.
– Конечно, как скажете! Извините… – Мефодий быстро удалился, в сердцах коря себя за то, что сам не додумался не отвлекать этого могучего воина от утренней трапезы.
– Надеюсь, что про тела мы больше не услышим за завтраком, – недовольно воззрилась на Ратибора Злата.
– Надейся, милая, надейся… – задумчиво пробормотал рыжебородый витязь. Он не был особо расположен потакать капризам вечно недовольной княжьей племяшки, хотя и понимал, что в чём-то она сейчас права.
– Ого, – раздался приглушённый свист со второго яруса, – шустренько… Только не говори, Рат, что ты в одну бороду так быстро разгрёб всю эту груду мяса, что вчера тут настругал! – в обеденный зал спустился, удивлённо оглядываясь, Мирослав и присел за стол к Ратибору, тут же схватив со стола говяжью голяшку.
Тем временем Варнул наконец притащил два кувшина с квасом и пару кружек, угодливо поставил их на стол, после чего умчался к своей сестре заканчивать уборку. К ним присоединился и Мефодий, самолично взяв в руки тряпку и принявшись драить здоровенное бурое пятно на барной стойке.
– Да я тут вообще ни при чём, – вцепившись белыми крепкими зубами в копчёный олений окорок, молвил с набитым ртом Ратибор. – Хозяин кабака молодец, с утра завал трупный скоренько сам раскидал, подключив, похоже, к сему весьма ответственному мероприятию всё местное население этого богами забытого Зябкино…
– Ну конечно, чего ему и не разгрести-то, – хмыкнул, налегая на говядину, Мирослав. – Подспудно и золотишко, и украшения, и оружие их прикарманил себе, поди!.. Клыки золотые у кого нашёл… Интересно, кольца вместе с пальцами срезал или всё-таки с помощью мыла стаскивал?..
– Да мне всё
– Мужчины, ну мы же завтракаем! – Злата возмущённо уставилась на Ратибора с Мирославом. – Неужели нельзя всё это обсудить не в утреннюю трапезу?!
– Твоя правда, малая, – нехотя признал Ратибор. – О таких вещах негоже во время приёма пищи разговаривать. Не всегда вот только выходит рот на замке держать… Ладно, замолкаем.
– Хозяин, а хозяин! – раздался громкий оклик со второго этажа. – Где ты там?! И как тебя, это, величать, не помню, любезный, но можно тебя на минуточку?.. Дело у меня к тебе имеется! Практически государственной важности, так сказать!..
Сверху, со второго этажа, медленно спустился хмурый Емельян. Окинув угрюмым взглядом своих друзей, он шепнул что-то подошедшему Мефодию, сунул ему в руку несколько монет и пошёл к ним за столик.
– Представляете, – плюхнувшись рядом на лавку, пробурчал он, недоумевающе озираясь по сторонам, – мне вчера вечером почудилось, что тут весь зал полон ошмётками человеческими, телами порубленными завален! Головы, руки, ноги, что было, ой-ёй! Бр-р-р-р!.. Это ж приснится-то такое, а?! Меня частенько кошмары мучают после того, как намешаю пиво с вином… Сказал бы сразу, Ратибор, что мне это привиделось, зачем издеваться-то наверху надо было?! А что это, кстати, за тёмные засохшие лужицы на полу да стенах? Кто-то вчера поливал друг друга вином и медовухой? Надеюсь, я не участвовал? Чего праздновали?
Злата, покраснев от злости, взяла со стола стоящую перед Ратибором кружку с квасом и с размаху плеснула её в лицо опешившего Емельяна.
– Олух! Ты – точно не участвовал! – выпалила она гневно, после чего встала и, подойдя к Мефодию, тихо сказала: – Приготовили чего нашему раненому на завтрак? Давайте всё же я отнесу ему. Как раз наверх собиралась, мне по пути совсем несложно будет с собой прихватить… Тем более у вас и так тут работы с избытком… – юная княжна явно была смущена.
– Благодарю, прекрасная фея, вот, пожалуйста… – Мефодий поставил на стойку перед ней поднос с копчёностями и кувшином кваса. Злата осторожно взяла его и медленно пошла на второй этаж, бережно неся утреннюю трапезу Яромира перед собой.
– А что ента с ней, а?! – Емельян, весь в квасе, непонимающе моргая, удивлённо глазел ей вслед. – Взбеленилась вся, прям как не своя стала!.. И что я такого сказал…
– Что с ней, Емеля, понять-то – дело нехитрое… – Ратибор так же задумчиво глядел Злате вослед. – Влюбилась твоя сестрёнка. Только вот как дальше быть-то, не ясно!.. Ведь другому она обещана. На свадьбу её едем, к суженому везём…
– Влюбилась?! Да ты что?! – Емельян, утираясь, изумлённо захлопал зелёными глазами. – А в кого?!