Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать
Шрифт:
— Все, ваша светлость, — я посмотрела на уходящую вверх лестницу. — Потом были уже только ворота замка, тюремная камера и вы с герром Рихтером… остальное вы знаете и без меня.
— Герр Рихтер, покажите мне то место, где было спрятано кольцо, — герцог уже вскочил на ступени, нависающие над провалом. Где оно?
— Вон там, — Михель махнул рукой вперед, но не отходил от обломанного края.
— Идите вперед, герр Рихтер, — приказал герцог. — Фрау Марта, руки!
Дернув меня наверх, он одновременно сделал шаг назад и я встала на этом крошечном кусочке ступени, тесно
— Значит, тут и произошла вся эта история, — герцог посмотрел вниз с башни, осмотрел окрестности, прошелся взглядом по пустым еще щелям и щербинам в камнях, откуда была выковыряна вся трава и земля. — Чистая работа, герр Рихтер, вы совершили невозможное. За два дня найти это кольцо… я не думал, что это будет вам под силу. Я запомню ваши усилия. Как вы догадались, что оно может быть именно тут?
Пока Михель излагал свои соображения, я присела на разрушенный край парапета, разглядывая людей внизу. Они слонялись вокруг башни с вроде бы отсутствующим видом, но даже мне, далекой от охраны, было видно, как они то и дело осматривают окрестности, а уж наверх они посматривали куда чаще, чем по сторонам. Все также журчала речушка между камнями, заросшими толстым зеленым мхом, еще было видно бревно, с помощью которого нас пытались достать айзенштадтцы и как наяву я видела троих людей на дороге с болтами в телах. Стоило ли это все того кольца и золота?
Мужчины уже спустились до того места, где Лукас выковырял камень из щели и оба присели перед ней на несколько секунд.
— Благодарю вас, герр Рихтер, теперь я имею полную картину происшедшего здесь три месяца назад. Спускайтесь, я немного задержусь. Спускайтесь, — с нажимом произнес герцог и пошел наверх. — Фрау Марта, мне уже пора ехать, чтобы успеть добраться до Бользена засветло. Я хотел бы попрощаться с вами, пока есть немного времени. Пойдемте вниз.
Он легко спрыгнул через провал, протянул руки и опять повторилась та же картина, что и получасом раньше — прижав меня к себе, он горячо дышал в висок и щеку, не отпуская рук и не двигаясь.
— Марта, — дыхание переместилось по скуле и он на миг прижался твердыми губами к шее, сжав руки на спине, — пусть это будет только начало, дорогая фрау. Я не прощаюсь с вами, но к сожалению, мне пора.
Все так и делали вид, что не видят ничего ужасного в том, что их правитель вдруг задержался в старой башне, причем не один. Охрана дружно рассматривала ставший таким интересным ближайший лес, фон Дайниц вообще уставился в небо, солдаты из Штальзее с каменными лицами глазели на дорогу, а Рихтер стоял около лошади, уткнувшись головой в седло.
— Запомните, я не прощаюсь с вами, фрау Марта, — его светлость неожиданно встал на одно колено около моей лошади и промелькнувшую улыбку тут же сменивло самое надменное выражение, — я сам посажу вас в седло.
Герцогский отряд уже пылил по дороге далеко внизу, а наша четверка так и стояла молча у башни. Михель
— Чего встали, вам что, возвращаться не надо? — начальство изволило прогневаться и дать лошади по бокам так, что бедное животное рвануло прямо с места в карьер.
Мы поспешили за ним, ловя по пути отрывки забористой ругани.
— Эт-то что за расслабление на посту? — на крик из-за приоткрытой створки ворот высунулся стражник, оглядывая приехавших.
— Добрый вечер, герр Рихтер, — ворота заскрипели, но в них последовал удар сапогом и створка затряслась, как припадочная. — Сейчас открываем, ваша милость, сейчас..
— Сколько вас ждать можно, мать вашу… — окончание фразы повисло в вечернем воздухе. — Обленились, бездельники, животы нажрали, ворота открыть не могут! Что за мусор тут сложили? Убрать! Кто сегодня на ночь заступает?
— Карл и Лукас, герр Рихтер, — вытянулся в струнку стражник, оглядываясь вокруг.
— Где они, почему еще не пришли?
— Так еще не время меняться, герр Рихтер!
— Не время? А жрать в три горла время есть? — Михель спрыгнул с лошади, бросив в лицо подбежавшему конюху поводья. — Тоже спишь, почему не подошел сразу?
— Дык я, ваша милость…
— Ма-а-алчать, дерьмо!
Конюх вжал голову в плечи, отодвигаясь бочком за лошадь, которая переступила копытами и мотнула головой. Солдаты, ехавшие с нами, отошли подальше от начальственного гнева, а я подъехала к ближайшей колоде, намереваясь потихоньку слезть.
— Марта, черт побери, что ты тут разъезжаешь по двору верхом? Не можешь слезть сама, так и скажи! — рявкнул Михель и те, кто по глупости вылез было во двор, начали потихоньку исчезать.
— Да могу я сама…
— Видел я, как ты сама можешь! Живо слезай сюда! — он дернул меня сзади с такой силой, что левая нога не успела выйти из стремени и я кувыркнулась назад, прямо в его руки. — Черт возьми, не умеешь ездить, не садись верхом!
— Умею я ездить верхом и нечего на меня орать! — возмутилась я несправедливостью нападок, но его уже было не остановить…
— Почему лошадей не увели? Где конюхи? — поставив меня на землю, заорал он на весь двор. — Опять со служанками в сене валяются? Ну сейчас я вам устрою…
Рихтер скрылся за дверью конюшни и через секунду там раздался визг, звуки ударов и ругань, сопровождаемая падением чего-то тяжелого и лошадиным ржаньем. Я сочла за лучшее побыстрее ретироваться в сторону трапезной, тем более что кусок хлеба я втихомолку сжевала на обратном пути, а больше во рту не было ни крошки.
— Чего это герр Рихтер так разошелся? — влетел следом за мной Карл. — Орет, как резаный, Петеру зуботычин насовал по первое число, Катарину приложил…нет, Петер, конечно, свое заслужил, но уж больно бешеный сегодня герр Рихтер. Мое время заступать еще не настало, а он уже требует, чтобы я на воротах был! В немилость у его светлости, что ли, впал?