Раз став героем
Шрифт:
– Судебных...
Исмэй вздрогнула при этом слове.
– Судебных следователей больше интересовали доказательства подрывной деятельности, - заметила майор Питак с таким выражением, как будто считала это недостатком.
– Они ничего не смыслят в материалах... Пришли к нам спросить, что значит, когда нечто лишается миллиметра своей поверхности.
– Вы не справедливы, - заметил другой офицер.
– В лаборатории цементного есть один парень... Я несколько раз ходил к нему проконсультироваться о проблемах
– Но в общем...
– В общем, да. Старший лейтенант, - Питак снова обратилась к Исмэй, вы случайно не заметили, та переборка в жилом отсеке, о повреждении которой вы упоминали, повлияла на колебания лонжерона искусственной гравитации?
Она не заметила этого, так же как не заметила и всего остального, находясь посреди сражения, но никто не ворчал на нее за это. Они гнали все дальше и дальше, как упорные, своевольные кони, перескакивая с одного на другое. Споры рождались и затухали, и снова возникали, подстегиваемые новыми вопросами.
Исмэй не представляла, сколько еще это будет продолжаться. Она была измотана и уверена, что отведенное для встречи время уже давно вышло, но никто похоже не собирался напомнить капитану и старшим офицерам, что аудиторию пора освобождать. Наконец, встал Атарин, и все разговоры стихли.
– Мы задержались, пора сворачиваться. Старший лейтенант, думаю, что могу сказать от имени всех присутствующих, это была увлекательная и захватывающая презентация... очень профессиональный доклад. Вы должно быть проделали огромную подготовительную работу.
– Спасибо, сэр.
– Редко можно встретить молодого офицера, понимающего взаимосвязь в работе всех частей.
– Сэр, некоторые офицеры задали вопросы предварительно, что позволило мне подготовиться.
– Если даже и так. Отличная работа, и мы вас благодарим.
Остальные закивали, и на их лицах было написано искреннее уважение. Исмэй не знала, почему это ее удивляет... и почему заставляет чувствовать пусть и слабую, но вину. Адмиралы и капитан вышли первыми, потом к выходу направились и другие, продолжая незаконченные разговоры. Наконец все ушли, и Исмэй расслабилась.
– Впечатляющее выступление, старший лейтенант, - заметил младший лейтенант Серрано, подавая ей сумку с кубами.
– Вы точно предвидели, какие дисплеи понадобятся.
– И вы отлично справились, - ответила Исмэй.
– Вам не легко было, когда мне пришлось перепрыгивать с одного куба на другой.
– Не так уж трудно... я получал четкие указания, какой нужен номер. Вы определенно удивили их.
– Их?
– Слушателей. Они наверняка... просмотрели запись вашей беседы с младшими. Но этот доклад был расширен, конкретизирован, этакая версия для взрослых.
Было ли это дерзостью, или искренним восхищением? Исмэй не могла понять.
– Спасибо, - сказала она
Молодой Серрано ободряюще кивнул ей, прежде чем выйти из комнаты.
***
На следующее утро майор Питак сказала:
– Знаете, некоторые продолжают считать, что мятеж должен был быть спланирован заранее.
Исмэй едва ни поперхнулась:
– Даже теперь?
– Да. Они утверждают, что если Хэрне собиралась пойти на предательство, то заручилась бы поддержкой старших офицеров, и корабль нельзя было бы захватить без серьезных потерь.
– О, - Исмэй больше ничего не могла придумать в ответ.
Если после тщательнейшего расследования и трибунала, кто-то желал продолжать так считать, вряд ли она могла убедить их в обратном.
– Флот сейчас в сложной ситуации... Чего еще ждать после смены власти и всех этих скандалов... Полагаю, вы слышали о Лепеску, - Питак не отрывала глаз от своего дисплея, и Исмэй подумала, что та намеренно избегает смотреть ей в глаза.
– Только слухи.
– Что ж. Это не просто слухи... Я знаю кое-кого, кто знал... больше, чем бы ей хотелось. Адмирал Лепеску любил войну и охоту... по одной и той же причине.
– О?
– Он убивал людей, - ледяным голосом произнесла Питак.
– Охотился на них, и ваша командор Серрано убила его. По мне так правильно, но не все считают так же.
– Он был агентом Доброты?
Питак удивилась:
– Этого никто не заметил. Я никогда не слышала о подобном предположении. С чего вы взяли?
– Ну... я слышала, что командующий Гарривэй... который возглавлял...
– Да, да, силы, посланные к Завьеру. Я не забыла об этом, Сьюза!
– Извините, сэр. Так или иначе, но я слышала, что он служил под командованием Лепеску. Гарривэй был агентом Доброты... или по крайней мере получал от них деньги.
– Ммм. Помните, что на этом корабле есть офицеры, которые служили под началом Лепеску некоторое время. Достаточно давно, чтобы Серрано не заподозрила их, но... обсуждать был он агентом или нет все-таки неразумно.
– Да, сэр. В любом случае он мертв, и возвращаться к этому нет смысла.
Исмэй сразу пожалела о сказанном. Выражение лица Питак говорило красноречивее слов. Смысл был не только для мертвых, судя по взгляду Питак, но и для некоторых живых. Возможно смысл был и для Хэрис Серрано.
– Извините, - сказала она, чувствуя жар на щеках.
– Это было глупо...
– Просто следите за собой, старший лейтенант.
– Сэр.
***
Так как Исмэй больше не нужно было готовиться к выступлению, после работы она направилась в спортзал. Ей не хватало регулярных занятий.