Раз став героем
Шрифт:
Тренажерный был полон в этот час, но почти сразу одна из машин освободилась, и лейтенант, стоявший рядом в ожидании, махнул ей.
– Занимайте, старший лейтенант. Я лучше пойду на коня.
Исмэй встала на тренажер и выставила обычные для себя параметры. Она знала, что существовало своего рода соревнование, кто первый займет место рядом с ней в учебной комнате, что ее хотели пригласить в команду по игре в уоллболл, несмотря на посредственную игру, о как бы случайных маленьких услугах. Она полагала, что со временем это закончится, люди забудут о ее так называемой славе. Во Флоте у Исмэй никогда не было по-настоящему
Но почему она не может иметь друзей, если нравится людям, и они похоже...? Нет, это все ее мимолетная слава, а она сама здесь совсем ни при чем.
А можно ли быть уверенной?
Исмэй набирала скорость, пока ни начала задыхаться, и ни выступил пот, тогда все мысли о друзьях отступили перед необходимостью сделать глоток воздуха и устоять на ногах.
Теперь, когда ее мысли не занимало беспокойство по поводу презинтации, она внимательнее слушала, о чем говорили за столом. Энтузиазм младшего лейтенанта Зинтнер к работе в секции Проектирование и строительство напомнил ей о простом незамысловатом воодушевлении Люси по поводу разведения лошадей. Зинтнер могла бы ей понравиться. Исмэй оглядела столовую и, увидев еще одну женщину старшего лейтенанта, наблюдавшую за ней, смешалась и снова опустила глаза в тарелку. Из-за тренировки в спортзале у нее пропал аппетит. Часа через три она проголадается, но сейчас есть не хотелось.
На выходе ее остановили два других старших лейтенанта.
– Если вы сегодня вечером свободны, не желаете присоединиться к нам и сходить на шоу?
Они уже спрашивали ее раньше, когда она была занята подготовкой к презентации, но теперь подходящего оправдания для отказа не было, и Исмэй согласилась, надеясь, что ей удастся ускользнуть после начала представления.
Но она оказалась запертой в середине ряда, и кто-то перевесился через спинку ее кресла, чтобы поговорить с ней. Когда представление началось, ее оставили в покое, но по окончании, она снова стала центром внимания.
Это было нелепо. Они не могли испытывать к ней обычную симпатию или настоящий интерес. Их привлекала ее так называемая слава. Исмэй ненавидела себя за то, что ей это нравилось, пусть даже совсем чуть-чуть. Нельзя получать удовольствие от всеобщего уважения и восхищения. Единственное исключение, когда женщина на Алтиплано могла стать центром внимания, это если она являлась главой семьи. Прабабушка бы начала ворчать... Но прабабушка находилась за много световых лет отсюда, если была еще жива.
Исмэй вздрогнула, и кто-то сказал:
– Ты в порядке... Исмэй?
Она оглянулась. Старший лейтенант... Картин Доблос... значит, назвать ее по имени не было проявлением невоспитанности, а обычным обращением вне службы между равными по званию.
– Да, - ответила она.
– Я просто подумала о своей прабабушке.
Мужчина только озадаченно пожал плечами.
В последующие недели Исмэй озадаченно заметила, что интерес к ней и соревнование за ее внимание не ослабели. Что они надеялись получить? Что пытались доказать?
Глубоко в голове стучала мысль о том, что сказала адмирал Серрано... о чем говорил ее защитник... и отец... и майор Питак. Она отмахнулась от них, не желая выходить из своей удобной безопасной ниши, которую создала для себя. Она вернется в нее и окружит непробиваемым щитом.
Ночные кошмары стали приходить все чаще. Еще
Кошмары перемешались: беспомощный ребенок, оказавшийся посреди войны, которой не понимал, внезапно становился перепуганным молодым офицером, лежавшим на окровавленной палубе и стреляющим в дым.
Исмэй решила, что пойдет в медчасть, если кошмары начнут влиять на ее службу, но пока этого не случилось, насколько можно было судить. Питак была ею довольна, как и старший мастер Сиварос, чья грузная фигура была так похожа на Себа Корона, что она иногда вздрагивала от сходства в осанке и движениях.
***
– Как приспосабливается старший лейтенант Сьюза, майор?
– спросил командор Севеч после квартального обзора.
– Очень хорошо, - Питак посмотрела в свои записи.
– Она усердно работает, чтобы войти в курс дела, хотя у нее нет совершенно никакого опыта в тяжелом машиностроении и она никогда не будет такой же технически подкованной как Бэскок.
– Ей вообще не нужно быть технически подкованной, - заметил Севеч.
– Та презентация на собрании тактической группы старших офицеров была достойна командующего.
– Она сама выбрала технический поток, - напомнил адмирал Доссайнэл, но скривив немного уголки губ, что, как знали его подчиненные, означало игру в адвоката дьявола.
– Думаю, это все колониальное воспитание, - заметил Севеч.
– Я просмотрел записи о культуре Алтиплано. Хотя она и дочь генерала, женщины там не занимают командные посты.
– И не служат в армии, - добавил Доссайнэл.
– Я тоже видел этот доклад.
– И младшие вьются вокруг нее, как пчелы над медом.
– Что ей совсем не по душе, - заметила Питак.
– Она что-то говорила о том, что не понимает почему. Если это в самом деле так, а я думаю, да, она не имеет представления о своих способностях...
– Которые, как вы говорите, не технические.
– Ну...
– Питак задумалась ненадолго.
– Не хочу преувеличивать. Мозги у нее конечно есть, и она очень требовательна к себе. Не могу говорить о ее знаниях в телеметрии, но что касается ПСК, она всего лишь самоучка-любитель. И эта ее привычка смотреть на все с практически-эффективной стороны.
– Например?
– Ну... после второго курса по проектированию корпуса я дала ей задание сделать доклад по модификациям, необходимым для обеспечения новой модели стэлс. Я ждала обычный разбор, например, как у младшего лейтенанта Зинтнер, где его лучше установить, основываясь на необходимости постоянного доступа к энергосителю, какие могут быть эффекты на центр гравитации и так далее. Технические детали. То, с чем пришла Сьюза, было анализом практической реализации нововведений в свете эксплуатационной эффективности. Я указала ей на это, а она заморгала удивленно и спросила: "О... но разве не это главное?"