Разбей
Шрифт:
– А что это была за милая женщина? Это же не бабушка твоя была?
– Нет, не бабушка, – качает головой он, – но она очень близкий друг нашей семьи.
– Правда? Расскажешь подробнее? Как так получилось?
– Миссис Майер жила здесь со своим мужем. Однажды мама прогуливалась по этим местам. Хотела побыть наедине с собой, подумать, отдохнуть от суеты города, потому что часто мама говорила, что тишины ей вполне хватает для счастья… – Гай молчит несколько секунд перед тем, как продолжить: – Она была беременна. И когда она проходила именно по этой дороге, на неё напали. Пара уродов хотели ограбить её,
Его рассказ предстаёт передо мной удивительными картинками. Кадрами из голливудской мелодрамы, которая вполне могла удостоиться чести получить множество наград.
– Так… трогательно. – Я расплываюсь в широкой улыбке. – Вы с мамой, наверное, частенько вспоминаете эту историю?
В миг глаза Гая чернеют, как будто в банку со светло-зелёной краской вдруг окунули кисть с чернилами, лицо быстро меняется. Теперь я вижу горечь, печаль и тоску.
– Вспоминали. Она умерла несколько лет назад.
Его голос пронзает острая боль. Слышу в нём столько отчаяния, что сердце сжимается в тугой комочек.
– Прости, – шепчу я, испытывая при этом столько вины, словно я действительно сделала что-то поистине ужасное.
Вновь тишина.
Запах леса смешивается с моим сочувствием, а небо, словно растроганное историей Гая, издаёт звонкий гром и собирается заплакать.
– Ты можешь промокнуть. – Гай снимает свою кожаную куртку и кидает мне на плечи. – Простуда – не самое приятное, что можно отхватить в учебный год.
Его забота заставляет меня улыбнуться, и я благодарно киваю головой.
Гай смотрит на часы на своей руке, хмурится, потом выдаёт:
– Уже поздно. Нам нужно успеть вернуться вовремя, чтобы твои родители не имели к тебе никаких претензий.
Я смотрю на время, отображаемое на дисплее телефона. Ужасаюсь. Чувствую, как заполняюсь энергией.
– Да! Мне срочно нужно домой!
– Тогда идём?
Он протягивает мне руку так, будто сама я пойти не смогу. А я совсем и не против положить в неё свою ладонь. От таких сцен мама была бы в восторге: вот, из меня получается почти самая настоящая принцесса.
* * *
Привычного яркого света нет ни в одном окне. Спальня родителей погружена в мрак.
Возможно, все уже спят.
Я проверяю свой телефон на наличие пропущенных звонков или сообщений, но всё пусто. Вызывает совсем не облегчение, а даже как раз совсем наоборот – ужасаюсь пуще прежнего.
Молчание мамы никогда ничем хорошим не кончается.
– Спасибо за… За отличное времяпровождение. – Я искренне улыбаюсь, вспоминая каждую деталь сегодняшней ночи. – Мне давно не было так…
Парень сидит на своём байке, смотрит на меня изумрудными глазами и кивает в ответ, выдавая новую цитату:
– Друзья дают возможность ощутить свободу, в которой мы так часто нуждаемся, верно ведь, Каталина?
Улыбаюсь и медленно разворачиваюсь.
Я отдаляюсь от него, всё ближе приближаюсь к воротам дома, за которыми меня уже поджидают виднеющиеся охранники.
Решаю выдать:
– Тогда до следующей встречи, друг?
Я вижу лёгкую, едва заметную усмешку на его лице. А потом такое же спокойное в ответ:
– До следующей встречи, подруга.
Глава 8
Дома так тихо, что я слышу лишь тиканье настенных часов, висящих в прихожей сколько я себя помню.
Охранник пропустил меня без вопросов: я видела его усталый вид и предположила, что он не горел желанием выяснять со мной все детали моего ночного путешествия. Не могу быть не рада этому. Излишние разговоры выбивают из меня все силы.
Когда же я ступила за порог дома, меня встретила могильная тишина и безмятежность. Тёмный коридор, который вёл в гостиную, кончается приоткрытой дверью, откуда исходит единственный в доме включённый свет. Я напрягаюсь практически сразу же и медленно, словно вор, пробравшийся в дорогой особняк, куда неожиданно вернулись хозяева, шагаю к ступенькам наверх, желая бесшумно добраться до своей комнаты.
– Каталина, это ты?
Чуть не спотыкаюсь об свою же ногу, услышав мамин голос.
Всё… Теперь мне точно конец.
Я, зажмурившись, словно таким образом просто исчезну, медленными шагами иду обратно. Приоткрываю дверь в гостиную и вижу сидящую на кресле маму. Она попивает чай, устремив взгляд на журнал в руке и закинув ногу на ногу. Не вижу в её глазах какой-либо злости и недовольства, которые обычно всегда чую за километр.
– Привет, мам. – Пытаюсь собрать в голосе уверенность.
Мама смотрит на меня, улыбается, и все мои страхи тут же испаряются.
– Как прошла прогулка с Диланом?
Её вопрос застаёт меня врасплох и выбивает из колеи. Затем до меня доходит мысль, что подобный бред маме выложил именно Дилан, ведь именно это он и предлагал выдать родителям, если меня вдруг поймают. На душе легчает.
– Отлично, – слишком быстро отвечаю я, стараясь скрыть в голосе признаки лжи. – Было здорово.
– А почему он не вошёл поздороваться? Неужели совсем не соскучился по своим родителям?
– Ну-у-у… Время уже позднее. Он решил, что вы все спите. Я тоже так думала.
– Ладно, детка, иди к себе в комнату и ложись спать. Время уже действительно позднее.
– А папа где? – спрашиваю я, уже зная ответ.
– Вновь уехал на важное совещание. Ты же его знаешь.
Я лишь грустно вздыхаю, испытав уже знакомое чувство, и, кинув маме короткое «спокойной ночи», направляюсь к выходу из гостиной.
– Сладких снов, милая.
Мама возвращает взгляд на страницы своего журнала и продолжает чаепитие, а я бегу к себе в комнату, чтобы лечь и ещё пару часиков перематывать в голове эту уютную ночь с Гаем.