Разбей
Шрифт:
– С чего ты это взял?
– По тебе видно это невооружённым глазом. Почему, например, ты решила, что я не могу всерьёз пригласить тебя на свидание? – Я собираюсь сказать что-то в своё оправдание, однако новенький перебивает меня прежде, чем я успеваю что-то произнести: – Ты решила так только из-за того, что считаешь себя недостаточно привлекательной, чтобы нравиться парням. Ты сразу отнеслась к этому с подозрением. Я ведь прав?
Мне остаётся лишь молча сидеть, переваривая его слова и уставившись на него выпученными глазами и приоткрытым ртом. Мне даже
– Видимо, да, – довольно кивает он.
– Как тебя зовут?
Я удивляюсь тому, что так нагло перебила его речь своим вопросом. А вот он по-прежнему не выявил какой-либо озадаченности.
– Тебе важно знать моё имя?
– Вообще да. У всех ведь должны быть имена. И ты, наверное, не исключение.
Новенький усмехается коротким: «Наверное» в ответ.
Я хочу уже переспросить его, но он вдруг встаёт с дивана, отчего пара прядей его каштановых волос падает ему на глаза. Сквозь них видно два ярких зелёных огонька, которые хранят в себе его глаза, а потом сверкает и серебро, когда он проводит пальцами, на которых по-прежнему надеты кольца, по волосам.
– Я вынужден тебя оставить, – объясняет он, – но ты подумай над своим отношением к себе.
Новенький подходит к двери и произносит:
– Научись уважать себя, и тогда тебе не придётся утопать в уничижении к собственной личности.
Слова парня звучат как результат его упорного труда или какого-то горького опыта. Но я никогда не смогу поверить в то, что такой парень как он вообще мог когда-то быть неуверенным в себе. Его внешность, движения, мимика, тон голоса – всё говорит об обратном.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – спрашивает он. – Пиво? Текила?
– Я не пью. Спасибо.
– Не пьёшь рядом со мной или вообще не пьёшь?
– Вообще не пью.
В голове мигом пролетает гордость мамы, а перед ним выстроившаяся фраза, которую она когда-то мне сказала: «Не подобает молодой девушке баловаться алкоголем». И я не горела желанием пробовать.
– Какая прелесть, – говорит парень, а губы его так и норовят сложиться в ухмылку.
Новенький берёт со стола красный пластиковый стаканчик и опустошает его. Когда он это делает, его рубашка слегка приподнимается, и я вижу часть его живота – плоского и состоящего из сплошных кубиков.
Сглатываю и вовремя отворачиваюсь, чтобы не попасть в очередную неловкую ситуацию.
– Сходишь со мной на свидание?
Такого вопроса я не ожидала. Это даже не вопрос, а сплошной повтор. Издевательство над собой же. Или он думает, что я успела передумать?
– Нет, – отвечаю я. – Ничего не изменилось.
– Всё ещё друзья?
Киваю, и он кивает в ответ. При этом я думаю, как бы я повела себя, если бы мои родители не были Джереми и Мэри Норвудами. Если бы моё воспитание было совершенно другим. Сказала бы да? Пошла бы на свидание? А потом, может, сделала чего и побольше?
Отгоняю мысли прочь.
– Ещё увидимся, Каталина, – говорит новенький.
Выходит из комнаты, и я наконец пользуюсь появившейся
Бесконечно думаю, вспоминаю, не могу найти себе места.
И зачем из имени делать такой секрет?
Почему-то начинаю перебирать в своей голове возможные варианты. Джейк, Питер, Брайан… Может, Тим, Гарри, Уильям или Стив?
Встаю с дивана, выхожу в коридор, делаю это осторожно, чтобы убедиться в том, что он давно ушёл. Натыкаюсь на веселящихся парней и девушек. Никто из них не обращает на меня внимания, все заняты своей дозой алкоголя, поцелуями и бесконечными танцами под электронную музыку.
Протискиваюсь во двор, становлюсь частью немного иного мира: здесь более спокойно, чем внутри. Прохожу вдоль бассейна, пытаюсь не попасть под брызги, ложусь на один из лежаков. На столике рядом со мной стоят несколько нетронутых бутылочек с фантой, и я беру одну.
– Ах ты сука! – кричит кто-то весело, и оказывается, это один из дружков Дилана падает в бассейн с воплями, а остальные весело кричат и смеются.
Я даже вижу своих новых знакомых, неподалёку пускающих фейерверки.
Задний двор освещён лампочками, висящими над нашими головами и закреплёнными к деревьям по сторонам от бассейна. Смотрю на Ирэн, которая вновь разговаривает со Скоттом по телефону. До меня доносятся разные обрывки фраз вроде: «Мой сладкий» или «Я так люблю тебя, зайчонок», и я в который раз удивляюсь чему-то подобному со стороны своей «стервозной» подружки.
– Лина, иди к нам. – Дилан подходит ко мне, и в нос бьётся сильный запах алкоголя, тут же подсказывая мне, что брат уже достаточно много выпил. – Ты же любишь купаться в бассейне.
– Не хочу, – коротко отвечаю я.
– Почему?
– Просто не хочу.
Дилан наклоняется ко мне и смотрит в глаза. Вижу, как он в подозрении щурится, а затем спрашивает:
– Что случилось? Кто испортил тебе настроение?
В его голосе чувствуются строгость, возмущение, злость и нежность одновременно.
– Никто не портил мне настроение, – бурчу я. – Честно. Я просто не хочу купаться, вот и всё.
Брат хочет сказать что-то ещё, но его перебивает неожиданно подбежавшая к нам Франческа. Она пьяна, глаза слегка покраснели, движения не ровные, но ей без проблем удаётся выглядеть сногсшибательно даже при таком раскладе. Её золотистые волосы распущены, и небольшой локон с одной стороны закреплён при помощи чёрной невидимки с небольшим искусственным цветочком. А белое короткое платье с ромашковым принтом подчёркивает её модельную фигуру.
– Дилан, ну идё-ё-ё-м, – протягивает она, чмокая его в губы, и от такой картины прямо передо мной хочется поскорее убежать.
Я всё ещё не разобралась, как отношусь к Франческе после рассказа Дилана. Но точно не восторгаюсь ей как мой братец, ослеплённый любовью. Что-то среднее между ненавистью и неприязнью, но в лёгкой форме.
Она не смотрит на меня, продолжая тянуть Дилана к себе, на что он поворачивается к ней и, ухмыляясь, спрашивает:
– Ты пьяна больше меня. Думаешь, справимся?