Разбитная разведёнка
Шрифт:
Логика в словах подруги заставила Женю скривиться и отодвинуть от себя тарелку с недоеденной порцией.
— Я знаю. И не жду от него благодарности, но это его «папочка то, папочка сё, мы ходили туда, видели это», — сымитировала она голос сына. — Это поднадоело. Да и Андрей скоро устанет строить из себя лучшего отца на свете. Он уже не появился на прошлой недели из-за того, что был занят ремонтом. Потом будет покупка мебели или очередная командировка. А проводить все выходные в компании бабушки и деда Гришке не понравится.
— Ты как будто злорадствуешь. — хмыкнула Саша,
Но вскоре она сама чуть не оказалась втянута в семейные разборки Майоровых.
В один из тёплых вечеров подруги решили прогуляться. Пока Женя забирала сына с садика, Саша закончила тренировку и, встретившись на набережной, они заняли одну из скамеек. Пока Гриша был увлечен поеданием мороженого, Саша рассказывала о своей новой коллеге.
— Я сегодня была её наставником, рассказала о расположении залов, и она смотрела, как я веду тренировки. Несмотря на возраст, стаж у Маргариты небольшой, и до этого она только с группами работала. Я словно тренер тренера.
— А какой у неё возраст? — полюбопытствовала Женя и предупредила. — Если она неумёха, значит, её кто-то привёл.
— Точную цифру не знаю, но она упоминала, что один из её детей старшеклассник. Она не неумёха, и в небольшой протекции нет ничего ужасного. — слишком категорично произнесла Саша.
— Хм… тебя что, тоже кто-то привёл?
— Немножечко. — понизив голос, призналась Александра. — О собеседовании договорилась мамина подруга.
— Быть может, и за меня словечко замолвили. — припомнила Женя разговор с Эльвирой Александровной, состоявшийся перед тем, как она отправилась на собеседование в «Зевс».
— А ты боишься высоты? — вдруг обратился к Саше Гриша, но не стал дожидаться её ответа и пошёл в наступление. — Я не боюсь. Мы с папой вертелись на большом колесе, и он испугался, а я нет. Мне совсем не было страшно, потому что я уже большой.
— Это было колесо обозрения, и вы на нём катались, а не вертелись. — пояснила Женя.
— Только одна мама считает меня маленьким. — не обратил внимания на её слова ребёнок, жалуясь Саше.
А когда подруги затронули тему предстоящих выходных, Гриша и вовсе попытался напроситься к ней в гости. Поначалу Саша опешила, но быстро взяла себя в руки и самым простодушным тоном ответила:
— А как же твой папа, бабушка и дедушка? У меня слишком маленькая квартира, и на всех места не хватит.
Каким бы манипулятором Григорий Андреевич Майоров не был, он оставался пятилетним мальчишкой и никаких контраргументов на это придумать не смог. Зато Саша поняла, о чём всё это время говорила Женя, и на себе испытала один из приёмов, с помощью которых Гриша заставляет свою маму раздражаться.
А через неделю на жизнь жаловалась уже сама тренер Александра.
В «Зевсе» появилась тридцати семилетняя мать троих детей и жена местного депутата Маргарита. Из рассказа подруги Женя знала, что пришла она в клуб не в поисках инструктора и тренажёров, с чьей помощью подправит физическую форму, а для того, чтобы продемонстрировать невероятную фигуру в должности персонального кроссфит
Сама Женя с Маргаритой пока не общалась, но отметила то, как грамотно действовала эта дамочка.
В первый же день распознав в Сашке простофилю, она пожаловалась на отсутствие опыта работы в клубе такого класса и напросилась в зрители к ней на занятия. Александра была польщена и с радостью взяла новенькую под крыло. А уже через неделю, одна из Сашиных подопечных ушла к новому тренеру, впечатлившись её фигурой.
В отличие от молодых коллег Марго не дефилировала по залу в коротких шортах, но по слухам ей было достаточно показать руки и пресс, чтобы привлечь всеобщее внимание. Изысканной красотой новый тренер не отличалась, зато её рельефности можно было позавидовать. И народ завидовал.
— Сколько ты с этой девчонкой работала? Месяц? Ещё не притёрлись, вот она и решила попробовать что-то другое. Нет причин расстраиваться из-за одной перебежчицы. — сидя за привычным столиком у окна, рассуждала Женя. — Она ещё обратно к тебе попросится.
— Не попросится. И остальные к ней уйдут. Меня уволят, банк заберёт квартиру, а мама скажет, что надо было идти работать в больницу. — скривилась Саша. — А уж что скажет мама Димы, и представить страшно.
От беспокойства о будущем, она потеряла аппетит и стала плохо спать, но Жене её причитания казались забавными.
— Не верю, что эта Марго настолько хороша. Начиная от владельца клуба и заканчивая девушкой с ресепшен — здесь у всех мускулатура на зависть. Что в ней особенного? Она похожа на загорелых бодибилберш?
— Нет. — покачала головой Саша. — Но она тоже загорелая. А я бледная и профнепригодная.
С её упадническим настроением Женя ничего поделать не могла, а когда ей выпала возможность лично понаблюдать за женщиной, укравшей покой и пошатнувшей самооценку Александры, она признала, что повод для опасений у подруги есть.
Марго была мощной, высокой и какой-то поразительно упругой. На её фоне Саша выглядела обычной тощей девочкой, не отличающейся разворотом плеч, прорисованным прессом и круглыми ягодицами. А яркая улыбка на пухлых губах Маргариты, придававшая её образу мягкости, заставила Женю задуматься о недостаточной белизне собственных зубов.
«Неприятная бабища» — сделала субъективный вывод Евгения. И даже поделилась им с Михаилом, во время очередной ночёвки у него в квартире.
— В женском коллективе всегда склоки и зависть. — ответил на это он.
— Это тебе твои «женщины постарше» рассказали? А о том, что все мужики — козлы, слышал?
Миша уже научился распознавать, когда Женя ехидничает по привычке, а когда недовольно язвит.
— Ты обиделась? Я сказал что-то не то?
— Совет на будущее. Довольные друг другом мы лежим в постели. В такой ситуации ты должен просто поддакивать, разделяя мою точку зрения.
— Но я же сказал правду. Иногда бухгалтерию называют серпентарием, слышала? — спросил Бобров, но вспомнив о Женином совете, исправился. — Ты абсолютно права. Я эту тренершу не знаю, но уже терпеть не могу.