Разборка (Пропавшие без вести)

Таманцев Андрей

– Да! Нет у меня миллиона, нет!
– агрессивно согласился Тюрин.
– Но если Мамаева не прикончат, может появиться. Говорю прямо: получить его будет очень непросто. Но это я беру на себя. А первую часть дела должны взять на себя вы. Как можно остановить Калмыкова?

– Сначала его нужно найти, - практически подошел к проблеме Боцман.

– Где? Вы знаете его лучше, чем я. Где его можно найти? Думайте, думайте! Чешите репы, джентльмены! За поллимона "зеленых" можно и пошевелить мозгами!

Предложение

Тюрина выглядело чистейшей фантастикой. По-моему, он и сам не слишком-то верил в этот мифический миллион, а действовал, как человек, который решил сделать все возможное, чтобы потом не кусать себе локти за упущенный шанс. Но его слова вернули нас к сути проблемы. А поскольку все было уже сто раз думано и передумано, Артист не слишком уверенно предложил:

– А если нажать на Бурова? В этом деле рыльце у него сильно в пушку.

– На Бурова уже не нажмешь, - хмуро возразил Тюрин.

– Почему?

– Потому. Диктофон есть?

– Есть, - сказал я.

Тюрин извлек из кармана аудиокассету и бросил ее на стол.

– Включай. Перемотай на начало.

Пока пленка крутилась, проинформировал:

– Сегодня в семь тридцать утра Буров встретился с

Мамаевым.

– Во сколько, во сколько?
– изумился Муха.

– В семь тридцать утра, - повторил Тюрин.

– В семь тридцать начинается его рабочий день, - подтвердил я.

– Принял он Мамаева в офисе на Бульварном кольце, в

своем кабинете, - продолжил Тюрин.
– Там у него стоят

микрофоны и видеокамеры, пишутся все разговоры.

– А это еще зачем?
– не понял Артист.

– Понятия не имею. Знаю, что запись ведется.

Я объяснил:

– Чтобы потом проанализировать. Он считает, что при разговоре воспринимается не больше пятнадцати процентов информации.

– Видеопленку мне достать не удалось. Посмотреть дали, а переписать не дали. Но аудио перегнали. Так что я буду давать комментарий по ходу дела. Так вот. Мамаев приехал с Николаем. Тот тащил чемодан. Средних размеров, довольно тяжелый. А теперь включай.

Я пустил воспроизведение.

II

– Господин Мамаев, с ним его человек, - прозвучал голос референта.

– Пусть войдут, - ответил высокий тенорок президента Народного банка.

Мамаев:

– Доброе утро, господин Буров.

Буров:

– Доброе утро, сударь. Почему вы с вещами? Вы пришли ко мне навеки поселиться?

Мамаев:

– Поставь и выйди. Подожди в приемной.

– Это он говорит Николаю, - прокомментировал Тюрин.

Буров:

– Нет-нет, сударь. Мелкоуголовный элемент мне в приемной не нужен. Я дорожу своей репутацией. Пусть ваш чичероне подождет в курительной.

– У него рядом с кабинетом комната, - объяснил Тюрин, остановив пленку.
– Туда он и

выпроводил Николая.

– Что было у него в чемодане?
– полюбопытствовал Муха.

– Баксы.

– Вы сказали, что чемодан тяжелый.

– Он и был тяжелый.

– От баксов?!

– А ты знаешь, сколько весит миллион баксов? Около десяти килограммов! В стольниках. А в полтинниках вдвое больше.

– Сколько же там их было?

– Сейчас узнаешь.

Буров:

– Итак, сударь? Долго вы ко мне собирались. Но все же собрались. Что ж, это благоразумно. Остается выяснить, с чем вы пришли.

– Мамаев открыл чемодан, - пояснил Тюрин.

Буров:

– Что это такое?

Мамаев:

– Доллары.

Буров:

– Это я вижу. Но смысла не понимаю. Здесь, полагаю, миллиона три?

Мамаев:

– Ровно три.

– Теперь понятно, почему чемодан был тяжелый?
– спросил Тюрин. Тридцать килограммов!

– Никогда не слышал, чтобы доллары считали на килограммы, - озадаченно заметил Муха.

– Ты много чего не слышал. Сейчас услышишь.

Буров:

– Это и все, с чем вы ко мне пришли?

Мамаев:

– Нет. Это за моральный ущерб.

Буров:

– Ну, допустим. Ваша мысль движется в правильном направлении.

Мамаев:

– Я пришлю к вам своих юристов. Составят с вашими дого- воры на остальное.

Буров:

– Что вы понимаете под остальным?

Мамаев:

– То, о чем вы говорили. Акции "Интертраста".

Буров:

– И только?

Мамаев:

– А что еще? Вы сказали, что хотите получить акции "Интертраста".

Буров:

– Я сказал вам это около трех лет назад. С тех утекло много воды. Очень много воды, сударь.

Мамаев:

– Что еще?

Буров:

– А вы подумайте.

Мамаев:

– Акции моего банка?

Буров:

– Совершенно верно. Акции "ЕвроАза". Я же говорю, что вы рассуждаете правильно. Продолжайте.

Мамаев:

– Я сказал все.

Буров:

– Нет. Вы не сказали, о каком количестве акций идет речь.

Мамаев:

– Что значит о каком? Двадцать шесть процентов. Блокирующий пакет.

Тюрин выключил диктофон и пояснил:

– Двадцать шесть процентов - это сорок два миллиона долларов.

– Как?!
– ахнул Муха.

– А вот так. И это еще не все.

"Play".

Буров:

– Поразительна способность человека улавливать из разговора только то, что ему выгодно слышать. Даже такого делового человека, как вы, сударь. Да, в свое время я назвал вам цифру в двадцать шесть процентов. Но я сказал и другое. Я предупредил, что завтра будет дороже. Не намекнул. Не дал понять. Сказал совершенно четко.