Разбойник Чуркин. Том 2. В Сибири

Пастухов Николай

– А к тому, – увезут её они, да и запрячут под замок, тогда её и не достанешь, а там мы с ней расквитались бы по своему.

– Не беспокойся, цела будет, от наших рук не уйдёт.

– Нет, каков, приказчик-то! Как он дельце обделал! – тряхнув головой, продолжал каторжник.

– За эту ловкость и сам поплатится.

– Да и следовало бы их вместе с урядником порешить, нечего с ними церемониться, ты к ним очень уж не кстати милостив.

– Я знаю, что делаю: мне хотелось с приказчика ещё деньжонок заручить. Пожалел

он их, теперь пусть не раскаивается.

– Что же ты намерен делать?

– Ехать на завод, да объясниться с ними.

– По моему, и объясняться нечего, раз, – и готово.

– Там видно будет.

– Когда ехать-то?

– Вслед за мужиками. Остановимся на постоялом дворе. и выждем, что будет.

– Делай, как знаешь.

* * *

Вечером у дома старосты собралась сходка; мужички знали, зачем их вызвали, и галдели между собою о том, ехать ли им всем миром на завод или нет; одни стояли за поездку, а другие отнекивались: «зачем-де мы поедем в чужом пиру похмелье расхлебывать», говорили старики. На улицу вышел староста, мужички приподняли перед ним шапки, упёрлись костылями в снег и ждали, что он им скажет.

– Православные, вы слышали о моем горе; помогите мне в нем!

– Отчего же не помочь? Мы с радостью, – заголосили миряне.

– Дочку у меня увезли в Тагильский завод. Так вот, не откажитесь поехать туда со мною и выручить её. Я вас за то попотчую, – ведёрочку винца поставлю.

– Мы согласны, согласны! – кричали одни.

– А мы нет, не согласны, – горланили другие.

Улица огласилась этими возгласами; окружавшие сходку парни, бабы и девки были зрителями деревенского веча и ждали, чем оно решится.

Староста продолжал уговаривать мужичков; большинство было на его стороне и порешили ехать на завод. Избрав из своей среды своей шесть стариков, староста отвесил им поклон и повёл мирян к избе десятского, чтобы у него угостить православных водочкою. Тут пьющие отделились от непьющих, и последние потребовали угостить их чаем с баранками:, желание их было исполнено. Сходка вошла в избу десятского, староста взял с собою трёх парней и направился с ними в кабак Чуркина, чтобы взять ведёрко вина.

– Чем кончили? спросил разбойник у старосты.

– Мир порешил ехать на завод, так вот надо бы его водочкой попотчивать – отпусти ведёрочко.

– Изволь, хоть два, а деньги?

– Деньги получи, – вынимая из-за пазухи кожаный кошель, ответил старик и отсчитал сколько следовало за вино.

– Когда же поедете?

– Завтра думаем.

– Гляди, не опоздай, – отмеривая водку, протянул Чуркин.

Подошли носильщики, взяли железные вёдра с вином и понесли их на мирское угощение.

Глава 76

Посредине

избы десятского стоял большой деревянный стол, на который были поставлены железные вёдра с водкой; тут же лежал небольшой деревянный ковш, приспособленный для наливания вина на мирских попойках, и стоял порционный стакан. Староста, наполнив его влагой, поднёс к губам, прикушал немного и поставил его недопитым обратно на стол.

– Нет, ты уж допивай, зла нам не оставляй! – заголосили старики.

– Братцы, не могу, – от горя в глотку ничего нейдёт, – говорил начальник селения.

– Один-то можно пропустить, пройдёт! – галдели старики.

Староста выпил, передал стакан своему свату-кузнецу, а от него он пошёл по рукам в круговую. В избе стоял какой-то гул, все говорили, а о чем и про что – разобрать было невозможно. Через полчаса вино было выпито; мирянам этого показалось мало, и они начали придумывать, нельзя ли, мол, ещё к чему-нибудь придраться и раздобыть хотя бы полведерочком? Метили, было, на старосту, но тот упёрся и сказал:

– Нет, меня-то, православные, ослобоните: я что мог, – купил, а больше не взыщите.

Тогда они пристали к кузнецу: «купи, мол, полведёрка, ты ведь мирской человек, – кузницу на нашей земле содержишь, доход имеешь».

Купил кузнец полведёрка, мужички ещё более воодушевились хмельным зельем; опять мало им его показалось, – нужно было ради праздничка напиться как следует, и вот они принялись изыскивать к тому способы; кумекали, насчёт поправки дороги миром, но не вышло. Тогда кто-то из них и скажи:

– Православные, надо бы Наума Куприяныча с праздничком-то поздравить; мы его и забыли.

– Нужно, нужно! – закричали крестьяне и всей сходкой повалили к разбойнику.

Староста с кузнецом отделились было от них, но старики не отпустили их и повели с собою.

– Вася, к нам сходка идёт, – увидав толпу в окно, сказала мужу Ирина Ефимовна.

– Зачем это их лукавый несёт? – проворчал тот.

– Праздник; должно быть, с поздравлением прут, – заметил каторжник и вышел из избы.

Миряне, подойдя к воротам, остановились, выбрали из среды своей депутацию и во главе со старостой и кузнецом отправили её в избу. Чуркин принял их с нахмуренными бровями и спросил:

– Что скажете, православные?

– Мир с праздничком тебя поздравляет, Наум Куприяныч, не обессудь, что вспомнили о тебе.

– Спасибо, что не забыли. Благодарствую.

– Нужно бы и того… – почёсывая свои затылки, сказали старики.

– Чего такое?

– Сам знаешь, по обычаю, и угощеньице получить.

– Сколько же?

– Вестимо дело, ведёрочко, да крендельков фунтиков пять.

– Не много ли будет, православные? Не из чего? Торгую плохо, в убыток.

– Ну, как-нибудь обрастёшь, на нашу долю Бог пошлёт, ведёрочко-то соблаговоли.