Разбуди меня
Шрифт:
Но отстраниться мне не дали. Закрыть глаза и просочиться в подвал тоже. Легкие поцелуи в лоб, щеки, губы, шею заставили меня все-таки открыть глаза.
— Глупенькая, — выдохнул Илья между поцелуями, — моя смелая…безрассудная…любимая…только моя…
Его голос действовал на меня завораживающе, заставляя расслабиться и вновь устремиться туда, куда меня звали, обещая подарить что-то неведомое. Желание возвращалось, недоверчивым котенком подбираясь к руке, обещающей ласку. Первый легкий толчок заставил меня вздрогнуть, но боли больше не было, а легкое жжение быстро перестало беспокоить, сменившись довольно необычными, но, несомненно,
Илья двигался осторожно, внимательно отслеживая калейдоскоп эмоций, сменяющихся на моем лице. И только по напряженным мышцам рук и лица и капелькам пота, скользнувших по вискам, можно было понять, насколько он сдерживается. Я улыбнулась ему, и, поцеловав в плечо, закинула одну ногу ему на спину, заставляя войти полностью. Утробное рычание парня, раздавшееся вслед за этим движением, всколыхнуло что-то во мне, заставляя зарычать в ответ. Звук шел откуда-то изнутри, повторяя все интонации дикого зверя, но на это даже внимания не обратила…
Движения стали быстрее, жестче, а через несколько минут Илья, резко отстранившись, издал сдавленный стон, рухнув на меня всем телом…
— Как ты? — Илья уже скатился с меня и теперь лежал на боку, подперев голову рукой, и кончиком пряди моих волос водил по моей же груди.
— Прекрасно, — пожала я плечами, хитро сощурив глаза, — но мне кажется, что может быть еще прекраснее.
— Обещаю в следующий раз исправиться, — меня опять поцеловали, притягивая ближе, — но надо подождать несколько дней.
Я опять слегка покраснела, поняв, на что он намекает. Странно, всего полчаса назад я бесстыдно стонала, извиваясь под ним, а теперь краснею от одних слов. Женщины, что еще скажешь.
— А теперь быстренько идем в душ и собираемся. Ехать, конечно, недалеко, но все-таки хотелось бы прибыть в приличное время, — Илья вскочил на ноги, протянув мне руку.
— Куда ехать? Зачем? — я бы с удовольствием провалялась остаток дня на кровати в обнимку с ним, просматривая любимые фильмы. Выходить из дома, а тем более куда-то ехать, абсолютно не хотелось, поэтому в голосе прозвучали капризно-недовольные нотки.
— Девичья память? — беззлобно усмехнулся парень, открывая дверь душевой кабинки и регулируя температуру воды, — я тебе вчера ж говорил, что сегодня у нас по плану знакомство с родителями. А так как они уже нас ждут, отвертеться не получится, увы.
Ох, ты ж е-мое…
Илья правильно понял причину моего ступора, поэтому, подтолкнув меня под теплые струи, продолжил:
— Ты им понравишься. Нет, они не против. Нет, мы их не затрудним. И да, они у меня замечательные, — он выдавил немного шампуня на ладонь и принялся намыливать мне волосы, отчего я натурально замурчала. Надо ему намекнуть, что массаж головы я тоже очень уважаю. Даже массаж ног только на втором месте.
— Хорошо, уговорил, — его руки уже намыливали мою спину, перемещаясь на грудь, заставляя согласиться уже хоть с чем, лишь бы это не прекращалось, — не съедят же они меня, в самом деле.
— Извини, каннибализм не наша фамильная черта, — хохотнул Илья, набрасывая на меня полотенце и выпроваживая из душа под недовольное фырканье, — завтрак за тобой, если не хочешь, чтобы наше воздержание закончилось, так и не начавшись.
Я сделала вид, что раздумываю, но, нарвавшись на откровенно голодный взгляд парня, предпочла не искушать судьбу. Внизу немного побаливало, предупреждая о том, что немедленное повторение будет совсем не
Глава 26
Илья
Мы сидели на заднем сиденье черного внедорожника, присланного по моей просьбе отцом. Водителя прекрасно знал — он жил через два дома от нас, и я часто в детстве играл с его сыном во дворе, вот только детская дружба так и осталась в детстве.
Теперь же я смотрел на профиль сидящей рядом девушки и чувствовал, как подрагивают ее ладони в моих руках. То, что случилось между нами в домике было волшебно, ни с одной девушкой до этого я не испытывал ничего подобного, всего лишь удовлетворяя тело, но не подпуская к душе. И теперь мне казалось, что все, что было прежде — это как сравнить черно-белое кино с 3D фильмом. Любовь усиливала ощущения многократно, выводя их на абсолютно иной уровень, захлестывая девятым валом. Я знал, что люблю ее, любил всегда, с момента самой первой встречи. И сейчас мне больше всего на свете хотелось бы узнать, успела ли она полюбить меня так же сильно. Ее волчица откликнулась тогда, в момент нашего единения, но теперь я опять ее не слышал. Волк внутри отчаянно сходил с ума, но сделать ничего мы с ним не могли, только ждать. Ждать и мучиться от неизвестности.
Аня вновь тяжело вздохнула, не отводя взгляда от однообразного пейзажа за окном. Ехать нам предстояло около двух часов, наверное, стоило предложить ей поспать немного. В простых синих джинсах, трикотажной светло-серой кофточке и белой кожаной куртке, Аня выглядела удивительно гармонично. Но вот выражение лица и напряженная поза портила все впечатление. Мне хотелось успокоить, поддержать ее, но как подобрать правильные слова?
Я немного слукавил, когда сказал, что родители настояли на сегодняшней встрече. Нет, они, конечно, очень хотели вновь увидеть Аню, а больше даже счастливого меня рядом, но вполне соглашались еще подождать. Только меня это не устраивало. Я хотел представить девушку своей семье, а также организовать встречу с ее мамой. В глубине души надеялся, что встреча всколыхнет воспоминания и разбудит волчицу быстрее. Мне хотелось, чтобы Аня почувствовала себя цельной, настоящей. И вернулась ко мне насовсем.
— Все еще переживаешь? — я притянул ее к себе за талию, заставив положить голову на мое плечо.
— Ничего не могу с собой поделать, — пожала она плечами, — меня смущает то, что они меня помнят маленькой девочкой, проводящей дни напролет с их сыном, но я сама их не помню совершенно. И еще я боюсь…
— Чего, маленькая моя? — я прижался губами к ее затылку, одновременно поглаживая по спине, — только не говори, что боишься им не понравиться. Я тебя люблю, этого вполне достаточно, поверь.
— Нет, не этого, — замотала она головой и замялась, — я насчет мамы…
— Никак не можешь простить? — высказал очередное предположение, вновь оказавшееся провальным. Оракул из меня сегодня такой же, как и психолог. Ни-ка-кой…
— Если бы отец не показал свое истинное лицо, то возможно, так и было бы, но сейчас…Обиды не осталось, совсем. Веришь? — она так доверчиво посмотрела на меня, что я прижал к себе ее еще крепче, ободряюще кивнув. — Просто вдруг у нее уже новая жизнь, в которую я совершенно не вписываюсь? И получится, что я понадеюсь, а там…опять…буду лишней.