Разделяющий нож: Приманка. Наследие

Буджолд Лоис Макмастер

– Завтра утром я должен заняться другим ножом.

– Тогда я приду вечером. После ужина можно?

– Годится.

Женщина деловито кивнула и двинулась прочь, но помедлила рядом с Фаун, оглядывая ее с ног до головы. Брови ее поползли вверх.

– Так, значит, ты и есть знаменитая новобрачная – крестьянка?

Фаун, которой не удалось по тону незнакомки понять, как та к ней относится, ограничилась безопасным книксеном. Женщина покачала головой.

– Ну, Дор, твой брат... – С этим туманным высказыванием она ушла.

Судя по недовольной гримасе Дора, он извлек из слов

женщины больше информации, чем смогла Фаун. Фаун не обратила на это внимания: у нее в данный момент был более неотложный повод для тревоги. Она осторожно приблизилась к Дору, словно опасаясь, что он ее укусит. Дор положил нож на доски крыльца и насмешливо посмотрел на Фаун.

Фаун слишком нервничала, чтобы сразу приступить к делу; вместо этого она спросила:

– Зачем приходила та женщина?

– Ее дед неожиданно умер во сне несколько недель назад, лишившись шанса создать разделяющий нож. Она принесла его нож, чтобы я его очистил.

– Ox... – Да, конечно, такое должно иногда случаться. Фаун стала гадать, как Дор готовит старый нож к тому, чтобы он был погружен еще в чье-то сердце. Жаль, что они не могут стать друзьями – «или даже родственниками», – тогда бы она спросила.

Впрочем, сейчас не до того. Фаун сглотнула и протянула вперед левую руку.

– Перед тем как Даг отправился в Рейнтри, я спросила его, не может ли он сделать так, чтобы я чувствовала его через свою свадебную тесьму, как он чувствует меня. Он сделал это. – Фаун молила всех богов, чтобы Дор не спросил: как именно Даг выполнил ее просьбу. – Прошлой ночью, часа через два после полуночи, я проснулась – вся рука болела. Сарри тоже проснулась примерно в это же время, но она сказала только, что Рази и Утау все еще живы. И Мари тоже, по словам Каттагуса. Так раньше не бывало... я испугалась... думаю, что Даг пострадал. Можешь ты определить... сказать мне больше?

Фаун не особенно много могла прочесть по лицу Дора, но ей показалось, что в глазах его промелькнула паника. Во всяком случае, он не стал иронизировать, а взял ее за руку и провел пальцами по тесьме. Губы Дора дрогнули и сжались, и он покачал головой – не потому, что потерпел поражение, а скорее раздраженно.

– Отсутствующие боги, Даг, – пробормотал он, – неужели не мог не влипнуть?

– Ну что? – обеспокоенно спросила Фаун.

Дор выпустил ее руку, и она снова прижала браслет к груди.

– Ну... я думаю, что Даг, возможно, получил рану. Сказать , насколько тяжелую, я не могу.

Оскорбленная его безразличным тоном, Фаун бросила:

– Неужели тебе все равно?

Дор развел руками.

– Если он и ранен, это будет не первый случай, когда он возвращается в лагерь на носилках. Я слишком часто видел его в таком состоянии. Признаю, тот факт, что он командует эскадроном, меня немного...

– Тревожит?

– Если угодно. Я не могу понять, как Громовержец... Но ты говоришь, что с остальными все в порядке, так что они о нем позаботятся. Дозорные своих не бросают.

– Если только он не потерялся, не отбился от остальных или еще что-нибудь. – Фаун могла вообразить сотню «еще чего-нибудь», каждый случай страшнее предыдущего. – Он мой муж. Если он ранен, я должна за ним ухаживать.

– Что

ты собираешься сделать? Вскочить на коня и мчаться туда, где идет сражение? Заблудиться в лесу, утонуть в болоте или в реке, быть съеденной первым же встреченным волком – или Злым? Впрочем, если подумать, может быть, стоит попросить Омбу оседлать для тебя коня и отправить в путь. Это наверняка решило бы проблему для моего братца.

Весьма огорчительным было то, что именно такие панические мысли все утро преследовали Фаун. Она нахмурилась.

– А может быть, я вовсе и не заблужусь. Когда Даг поработал над моей тесьмой, он сделал так, что я смогла определить, где он находится. По крайней мере определить общее направление, – честно уточнила Фаун.

К ее смущению, Дор, прищурившись, долго молча смотрел на нее и все сильнее хмурился.

– Никакого отношения к твоему свадебному браслету это не имеет. Даг подчинил часть твоего Дара своему. – Дор, казалось, собирался сказать что-то еще, но неожиданно умолк, и на лице его отразилось сомнение. Через мгновение он добавил: – Я и понятия не имел, что он... Это умелая работа с Даром, признаю, только нехорошая.

– Не понимаю.

– Естественно, не понимаешь.

Фаун стиснула зубы.

– Это означает только, что ты должен больше мне объяснить.

– Вот как? – Насмешливый взгляд вернулся.

– Да, – очень решительно сказала Фаун.

К ее немалому удивлению, Дор пожал плечами, но уступил.

– Это магия Злых, и она запрещена Стражам Озера по очень веским причинам. Злые при помощи своего Дара порабощают умы крестьян. Отчасти поэтому крестьяне так же не могут нести дозор, как и собаки – достаточно могущественный Злой способен подчинить их сознание и использовать их против нас.

– А почему такого не случается со Стражами Озера? –ударом на удар ответила Фаун.

– Потому что мы. умеем закрывать свой Дар и защищать его от нападения.

Фаун была вынуждена неохотно признать, что Дор, должно быть, говорит правду. Значит, Злой в окрестностях Глассфорджа похитил бы ее разум и волю, если бы имел на это время? Или просто вырвал бы ее Дар, как сделал это с ее малышкой? Теперь уже не узнаешь. Это и в самом деле бросало новый тревожный свет на то, что Фаун до сих пор считала крестьянской клеветой на Стражей Озера и их способность заманивать неосторожных. Но если...

Фаун неожиданно вспомнила о туманных предостережениях Каттагуса.

– Запрещена?

«Насколько строго запрещена и каково наказание за нарушение запрета?»

Уж не вручила ли она только что брату-врагу новое оружие против Дага?

«О боги, я ничего не способна сделать правильно, когда дело касается этих людей!»

– Ну, во всяком случае, не поощряется. Один Страж Озера не в силах применить такой способ к другому, но Дар крестьянина широко распахнут и может быть подчинен достаточно сильным.. – Дор запнулся, но все же договорил: – Мастером. – В голосе Дора неожиданно прозвучало изумление, но он поспешно его скрыл. Глаза Дора сузились, и Фаун очень не понравилась его хитрая улыбка. – Это отчасти объясняет, как Дагу удалось заставить тебя бегать за ним, как потерявшегося щенка.