Разговор с портретом

Белый Ирис

Посветила глаза. Нет, вроде реакция зрачков нормальная. Лекарств ему тоже не кололи, мало, да и экономим, а душица такой реакции не вызывает.

– Сам-то понял, что сказал?
– наконец поинтересовалась я, надо же как-то отреагировать.

– Ага, - наглая улыбка и смеющиеся глаза.

– Вот что, поспи-ка, ты, братец, а завтра поговорим, если желание будет, - отмахнулась, еще не подозревая, что уже через полтора месяца буду целоваться с ним по углам и проклинать себя за уступчивость и невозможность остановиться.

–

Легко вам сказать "поспи".
– Бурчит он.
– Болит же все.

Закусила губу и нехотя отослала сестричку за последним запасом обезболивающего. Не хочу, чтобы помер от боли. Не для того с ним три часа возилась.

Не умер, более того, быстро пошел на поправку, продолжая яростно ухаживать за мной. Самое запоминающееся почему-то стали мандарины в мае. И как он узнал, что я их обожаю, непонятно, да и где взял, тоже неизвестно, но это был первый и единственный подарок, который я приняла, пока он числился как больной. Остальное же отдавала на общий стол или же ставила в подобие вазы посреди госпиталя.

Его внимание раздражало, а сестрички только и делали, что косточки обмывали.

– Линка, а твоего завтра выписывают, - кричит Зойка, когда я направлялась в свою каморку ночью.

– И слава богу! Достал уже!
– отвечаю спокойно, чтобы не вызвать еще больше пересудов.

– Ну и дура. Такого мужика теряешь!
– качает головой.

– Так бери себе, - не сдерживаю острый язычок.

– И взяла бы, да он тебя выбрал, - скуксилась сестричка.

Качаю головой и иду дальше. Ура, спать. А утром, войдя, чтобы убедиться, что он, наконец, уезжает, замираю при виде красавца в форме. Все это время я видела его в бинтах и в какой-то невзрачной одежде, а тут... Блин, какой мужчина, и как в такого не влюбиться, хотя стоп, о чем это я...

С чего это растаяла? Он же пациент, в конце-то концов! Ну, еще и надоедливый парень, решивший, что станет моим мужем. Именно с такими мыслями я сказала:

– Вижу, к выписке вы готовы.

– Опять на вы!

– Опять и снова.
– Не сдержав улыбки протянула подписанные документы.
– Свободны.

– И это все?
– как-то расстроился парень.

– А чего вы ждали? Осталось только сказать "прощайте" и пожелать больше на моем столе не оказываться.

Покачал головой встал и сказал:

– Прощайте, капитан.

Вежливо улыбнулась в ответ и пошла к выходу, но он поймал меня за руку и, притянув к себе, добавил:

– Тяжело с тобой, капитан Морозова, ой тяжело.

И поцеловал, да так, что все мысли вылетели, а потом ушел, оставив в полном смятении чувств.

Его не было в моей жизни месяц. Я даже сумела убедить себя, что забыла красавца Евгения, потревожившего мое женское сердце, но ошиблась, а поняла это, едва столкнувшись с ним на входе в госпиталь.

Стоял в форме, улыбаясь, при этом во всю сверкая своими ямочками, а главное, держал мешок с мандаринами.

–

Привет, а я к тебе.

– У меня смена, - отчаянная попытка остановить себя и свое сердечко, бьющееся с огромной скоростью.

– Ага, - улыбнулся еще шире, а я поняла, что разоблачена.
– Ты лгать не умеешь.

– А ты чересчур настойчив, - бурчу в ответ, краснея как рак.

– Разве?
– приподнял бровь.

– Угу, - прохожу мимо, направляясь, куда шла.

– Ну, тогда ты не удивишься моему предложению: поужинай со мной, - догоняет и приноровляется к моему шагу.

– Сейчас обед, - напоминаю я.

– Ладно, пообедай, - пожал плечами.

– А что на обед?
– а что, я голодная и вообще, коли пришел и предлагаешь, соизволь и еду притащить.

– Мандарины, тушенка и картошка в мундире, - сверкнул довольным взглядом. Черт, и это предусмотрел! Предвидел, что ли?

Ладно, если против второго и третьего я еще могу устоять, то против первого...

– Тогда пошли, победитель, - усмехаюсь в ответ.

А почему бы и нет, сама же хочу побыть в его обществе.

И пошла, прекрасно зная, что обед приемом пищи не ограничится.

Глава 2

Душа моя, мой свет, мой воздух,

Я лишь твоя, и думать поздно.

Возьми меня всю без остатка -

В твоих руках безумно сладко.

Мой милый, ласковый котенок,

Ты - ангел мой. Я - твой чертенок.

Как ты - никто не приласкает,

Как ты - никто не согревает.

Мой ветер счастья и надежды,

Мой преданный и самый нежный.

Своим желаньем обжигаешь,

Ты знаешь обо мне, все знаешь...

Мой ненасытный, мой желанный,

Безумный, самый долгожданный.

И пусть банальны эти строчки.

Я счастлива с тобой и точка!

Я счастлива с тобой

Между нами начался роман. Я ждала его и боялась снова увидеть на своем столе. Никогда не думала, что можно смотреть на лица парней и вздыхать с облегчением, понимая, что это не он, не мой Женя и что он жив.

О том, что, возможно, он остался на поле боя мертвый, я даже думать не желала, при этом каждый раз, когда он появлялся, бросалась ему на шею, забывая о приличиях и прочей мишуре.

Война не место для дум о чести и прочем. Тут действует только один страшный закон: или ты или тебя. Сколько моих подруг умерло просто из-за того, что оказались не в том месте и попытались помочь раненому. Тут не действует никаких законов и никаких правил. Если не свой - значит стреляй. Как это описать. Как сказать, чтобы было ясно. Это не передать, это можно только пройти и прочувствовать, и счастью тут просто нет места, но если оно появилось, значит цени и береги каждую секунду, ведь оно может исчезнуть так же быстро и сиюсекундно, как и появилось.