Разгром Колчака
Шрифт:
Дивизия была та и не та. В ней числилось теперь 46 тысяч бойцов, столько, сколько не было ни в одной другой дивизии Красной Армии, и все они были прекрасно одеты, обуты, могуче оснащены техникой. Все, чем располагали Колчак и союзники, попало в руки 30-й, и по праву авангардной она превратилась теперь в самую богатую. В ней было 12 тысяч лошадей с сильнейшим обозом, 300 орудий и 530 пулеметов.
Она была та и не та.
Еще много оставалось в строю бойцов, командиров и политработников, дравшихся в восемнадцатом году
Со всеми ими нужно было работать, не покладая рук.
Грозила бедой Чита. На Дальнем Востоке поднимался народ против японцев. И 30-я неутомимо готовилась к встрече с японцами. Пройдя с победой всю Сибирь от Урала, она крепко берегла свою славу. «Мы всегда побеждали, назад де глядя», — говорили старики. Предполагалось, что не позже октября начнется боевая работа и у Байкала, и даже в Приморье, у берегов Японского моря.
В середине лета из дивизии на Дальний Восток выехало 60 человек командиров. Они должны были пробраться к приамурским партизанам и подготовить их к осенним сражениям. Дивизия отобрала лучших, и в той славе, которую позднее стяжали себе дальневосточные партизаны боями у Волочаевска, Спасска и Хабаровска, 30-я законно имеет и свою боевую долю.
В середине же лета в дивизии была раскрыта подготовка к восстанию. Собрались восстать бойцы из бывших колчаковцев. Они требовали роспуска по домам и не желали драться с японцами, но не были поддержаны основной массой бойцов, были разоблачены и оказались белыми офицерами, скрывшими свои чины и поступившими в качестве рядовых.
Японцы пытались разложить единство 30-й, но это не удалось. Дивизия ждала боев с японцами. Старые командиры все время жаловались на безделье, на скуку. Уж снились им города, кровавые бои, тонкие хитрые операции. В конце августа 1920 года дивизия получила приказ приготовиться к выступлению, дать наряд на эшелоны.
Стало известно — главное командование решило отправить 30-ю дивизию на Врангелевский фронт.
Дивизия заказала 140 эшелонов.
Это было что-то невероятное, неслыханное, по тем годам с трудом выполнимое дело.
Ей дали 101, по 40 вагонов каждый, 3 эшелона в сутки.
Судьба Юденича, Колчака и Деникина уже решилась осенью 1919 года, но республика еще не могла считать себя на мирном положении, и через год Антанта, видя разгром русских белогвардейцев, приготовляла новые силы к борьбе против Советов. Готовились белофинны суетились поляки, развивали бурную деятельность на востоке японцы, и казачьи атаманы под покровительством японских офицеров шли огнем и мечом на Приморье и Забайкалье. На Украине орудовал Петлюра, в Азербайджане продавали Баку и нефть муссаватистские бандиты, в Грузии активизировались, собрав к себе и питая контрреволюцию, грузинские меньшевики. Надо было скорее кончать с внутренним фронтом. Надо было торопиться,
Активизируя свои действия с наступлением поляков, он уже отбросил слабые части Красной Армии от Перекопа и стал угрожать Донбассу, двигаясь левым своим крылом к Криворожью, а правым к Екатеринославу. Создался новый серьезный фронт, ставивший под угрозу весь пролетарский Донбасс и уголь советской страны.
11 июня 1920 года в «Правде» появилась статья товарища Сталина.
«…об одном все же нужно помнить: пока Врангель цел, пока Врангель имеет возможность угрожать нашим тылам, наши фронты будут хромать на обе ноги, наши успехи на антипольских фронтах не могут быть прочными. Только с ликвидацией Врангеля можно будет считать пашу победу над польскими панами обеспеченной. Поэтому партия должна начертать на своем знамени новый очередной лозунг: «Помните о Врангеле», «Смерть Врангелю».
Советское правительство, по настоянию товарища Сталина, создало самостоятельный Южный фронт во главе с М. В. Фрунзе. Силы для Южного фронта нужно было выкроить из других, менее важных боевых участков.
На юг пошла Первая Конная, а с востока. 51-я, затем 27-я и 30-я дивизии.
8 сентября на станции Тамдурово начал погрузку первый батальон 262-го полка. 14-го на запад уже отошло восемнадцать эшелонов с 262-м, 263-м и 265-м полками и учреждениями 88-й бригады. Всегда первая на востоке, 30-я дивизия собиралась и на юге быть первой.
Дивизия ехала через всю Сибирь, пройденную пешком, добытую тяжелой кровью. Ее встречали на станциях, как родную. Старые бойцы, работавшие в ревкомах, выходили встречать ее вместе с народом. 30-ю все знали и она всех знала. Молодые бойцы впитывали в себя славу дивизии и готовились нести ее дальше, в Крым.
Эшелоны шли по 700–750 километров в сутки, что тогда считалось большой скоростью, и растянулись они на всю Сибирь.
В середине октября, когда головные эшелоны выгружались на юге Украины, последние еще грузились на Селенге.
Дивизия шла через Сибирь, Урал, Поволжье на Украину, на вагонах ее пестрели лозунги: «Смерть Врангелю!»
20 октября 262-й полк уже начал боевую работу на юге.