Разгром Виктора Суворова
Шрифт:
Английская пехота имеет противотанковые пушки, пехотные танки, подвижные пулеметы с боевым расчетом и транспортеры, которые доставляют бойцов в боевое расположение много скорое, чем может пройти человек. В данное время все эти машины и много других позднейших принимали участие в маневрах.
На рис. 2 изображена рота танков в бою. На переднем плане командирский танк. Справа от себя он обнаружил противотанковые пушки, которые открыли огонь по его роте. Командир роты отдает приказание по радиотелефону: «Противотанковые пушки справа от первого взвода». На рисунке
В английской танковой роте приемные и передающие радиостанции устанавливаются на танке комроты и танках комвзводов.
Автор – Н.Л.».
К тексту статьи была сноска: «Обе иллюстрации и об\'яснительный текст к ним взяты из очень распространенного английского журнала «The Illustrated London News». Цель их, так же как и многих выпускаемых в последние годы книг, – пропаганда идей моторизации и механизации среди широких слоев гражданского населения Англии».
Так что ничего Триандафиллов «гениально» не придумывал. И ничего не крали немцы у СССР или советские военные теоретики у немцев – в то время в мире уже имелись вполне активно работающие «источники» теории и практики мотомеханизированной войны. Оставалось только грамотно перевести пояснительные тексты (с английского).
Но Суворов в «Разгроме» на стр. 103 продолжает: «В 1929 году на учениях Белорусского военного округа в присутствии иностранных военных атташе, в том числе и германского, впервые в мировой практике был проверен принцип массированного использования танков для нанесения стремительного удара в глубину после прорыва обороны противника. Учениями руководили К.Е. Ворошилов, Б.М. Шапошников, В.К. Триандафиллов».
Прочитаешь такое – и можно представить картину маслом: сотни танков типа БТ несутся в атаку. Но, во-первых, в 1929 г. в СССР серийно производилась только одна модель танка – Т-18, он же «МС-1» – «малый сопровождения», недалеко ушедший от образцов «Рено» времен Гражданской войны. Вот с 1929 г. его и попытались серийно производить. И боевых танковых частей к тому времени в РККА существовал один полк («бригада»). Откуда Суворов взял «массы танков» в то время для «массированного» удара, неизвестно.
И его заявление о «впервые в мире» также не соответствует истине. В книге ТАУ «Моторизация и механизация армий и война», М.: Воениздат, 1933 (написанной к сентябрю 1931 г.) есть глава «Репетиции мотомеханизированной войны», которая построена сплошь на теоретическом материале и примерах учений в основном из Англии. Попадаются схемы английских учений с объяснениями:
«Рис. 157. Схема действия мотомеханизированной пехотной дивизии в начальный период войны (на английских маневрах 1928 г.).
Рис. 158. Схема встречного боя в глубине расположения пр-ка (на английских маневрах 1928 г.).
Рис. 159. Схема атаки крупной колонны на походе мотомеханизированным соединением (на английских маневрах 1928 г.).
Рис. 167. Схема фронтальной атаки обороняющегося пр-ка механизированным отрядом (на английских учениях 1927 г.) 1-й вариант.
Рис. 172. Схема танкового
Советские аналоги английских танков «Виккерс» 6 тонн под названием «Т-26» начали сходить с конвейера в СССР лишь в 1931 г. Так что если кому и сочинять танковую «оду», то уж лучше англичанам. И про них было бы полезно вспомнить при вопросе «Так кто же кого копировал?» («Разгром», с. 104). Правильно, СССР у немцев не мог – версальскими соглашениями тем было запрещено иметь танковые войска. И у СССР немцы особо не могли – в СССР до середины 30-х годов были лишь отдельные «опытные» мотомехчасти/соединения. Но немецкие специалисты вполне могли «наблюдать» ситуацию не только в СССР. До Лондона самолетом им было даже еще ближе.
Но Суворов продолжает «оду» советской «глубокой операции» (с. 107): «На основе опыта учений и маневров Киевского, Белорусского и других округов в 1936 году был принят Временный полевой устав РККА (ПУ-36). Глубокая операция – суть и основное содержание этого устава. И опять же ни в Германии, ни в какой-либо другой стране в то время такой теории в уставах закреплено не было. Тут-то мне и кольнут в глаза: так устав же временный!»
А я, дочитав до слов «кольнут в глаза», подумал, что дальше будет упоминание об английских уставах конца 20-х – начала 30-х годов. Пример из книги ТАУ, с. 176:
«Именно расширение размаха операции и боя по фронту и в глубину при развитии максимальной подвижности является тем новым, которое определяет послевоенную доктрину маневренной войны империалистических армий. Большая подвижность и действия в глубину авиацией и мотомеханизированными соединениями привели к тому, что основной формой боя и операции будут маневренные действия в то время, как стабилизованная война возможна как исключение в периоды истощения сил или на труднодоступной (лесистой, болотистой, гористой) местности. В новейших английских уставах мы даже не встречаем термина «позиционная война», который заменен более современным выражением «длительная оборона».
Радикальное изменение характера боя и операции, официально зафиксированное английскими уставами (Полевой устав 1929 г., Наставление по механизированным и броневым соединениям 1929 г., Наставление по современным соединениям 1931 г.), в основном является результатом тех сдвигов, которые выявились на базе боевого использования быстроходных боевых повозок послевоенного периода. Танки, способные преодолевать сильную оборону пр-ка и проникающие в его глубокий тыл, открыли дорогу для более смелого и решительного использования авиации и моторизованных частей».
Но Суворов касается термина «временный устав» в том смысле, что в СССР быстро развивались типы и количество боевой техники, почему приходилось постоянно вносить изменения в тактику ее использования на поле боя. Но и ТАУ пишет о том же в английской армии, где полевые уставы переделывались в 1921, 1924 и 1929 гг. Так кто у кого что крал?
«Разгром», с. 108:
«Раз уж речь зашла о копировании, рассмотрим различия в германском и советском подходах к ведению стратегических наступательных операций».