Разлученные души

Гудкайнд Терри

Урчание животного превратилось в низкие, булькающие всхлипы, пока она раскачивала колючку, пытаясь ее вытащить и надеясь, что слышит не рычание. Шарик сидел прочно.

Зверь сморщил тяжелый лоб, вытянул вперед уши и попытался вырвать из рук Кэлен лапу.

Та заглянула в зеленые глаза, находившиеся всего в нескольких дюймах от ее собственных.

— Я должна вытащить, ясно? Позволь помочь.

Дернув лапу еще раз, зверь успокоился. Восприняв это за согласие, Кэлен подумала, что он понял, несмотря на хмурый вид, — она пытается помочь. Стараясь

извлечь колючку, Мать-Исповедница потянула сильнее и увидела, как следом натянулась зацепившаяся за концы шипов кожа.

У существа вырвался тихий стон боли, но оно не пошевелилось, и тогда Кэлен дернула, наконец-то вытащив колючку. Она ненадолго прижала палец к ранке, смягчая укол боли.

Стараясь отвлечь зверя от боли, Кэлен показала ему колючку.

— Видишь? Я ее вытащила. Все в порядке.

Когда она освободила лапу, зверь опустил голову и понюхал злосчастную колючку, затем вытянул из-под себя передние лапы, припав грудью к камню и встав на задние лапы. Пока он потягивался, Кэлен увидела, что его когти столь же грозные, как и зубы. Наконец закончив, существо повернулось, отправляясь в сторону леса тихой, расслабленной и подпрыгивающей походкой кошки. Мать-Исповедница заметила, что у него очень короткий, словно обрубленный хвост. А еще это самец.

Животное на секунду остановилось, оглянувшись на Кэлен, а затем тихо спрыгнуло с камня и бесшумно скрылось в лесу в мгновение ока.

Укладываясь, Мать-Исповедница улыбнулась, счастливая, что накормила красивого маленького горного кота — или кем бы он ни был — и вытащила колючку.

Поначалу ночь была теплой, но, когда облака рассеялись, стало холодать, и Кэлен постаралась укутаться в небольшое одеяло. Чувствуя себя истощенной, она свернулась калачиком, придерживая одеяло у плеча и пытаясь сохранить тепло, чтобы уснуть.

Кэлен подумала о Ричарде, о всем, что с ним связано. Несмотря на беспокойство, она знала, что Зедд пообещал вернуть его, поэтому чувствовала некую уверенность. Она поняла, что засыпает, увидев перед мысленным взором изображения. И вскоре погрузилась в сон.

Проснулась Кэлен посреди ночи.

Глава 33

Прищурившись, Кэлен посмотрела наверх и поняла, что луна довольно сильно переместилась. До рассвета оставалось несколько часов.

Даже частично погрузившись в сон, она чувствовала тепло с уютом. Было необычно.

Обеспокоенная этим и странностью происходящего, Кэлен заставила себя отбросить сон, чтобы все выяснить. Именно тогда она осознала, что ощущает нечто мягкое и теплое около себя.

Мать-Исповедница поразилась, обнаружив свернувшееся в клубок спиной к ее животу спящее пушистое существо.

Оно лежало спиной к ней, засунув голову под большую лапу, в которой теперь не было колючки.

Кэлен улыбнулась неожиданной заботе, которую проявил ее маленький друг. Он крепко прижимался, и она поняла, что зверь не так уж мал. По правде говоря, он довольно большой, с твердым рельефом мышц под шелковистым мехом.

Мать-Исповедница

осторожно положила на короткий и по-соболиному мягкий мех руку. Он был настолько мягкий, что ей захотелось зарыться в него пальцами, но Кэлен побоялась спугнуть зверя, поэтому просто нежно погладила плечо со спиной, а затем положила руку на теплый мех, ощущая, как бок существа вздымается и опускается в такт мерному дыханию.

Лапа сдвинулась, и зверь открыл глаза, чтобы взглянуть на того, кто его гладит. Увидев Кэлен, он медленно опустил веки, слегка изменил позу и вернул лапу на морду.

Услышав громкое мурлыканье и убедившись, что он не пытается отодвинуться от ее руки, Кэлен поняла, что ему нравятся ее прикосновения. Более хриплое, чем у кошки, мурлыканье — почти рычание — звучало странно.

Но Мать-Исповедница знала, что он не обычный кот.

Именно тогда она заметила в лунном свете аккуратно лежащих бок о бок трех мертвых кроликов на камне. Их явно убили недавно, хотя и не пытались съесть.

Существо сделало подарок.

Кэлен посмотрела на свернувшегося в клубок возле нее зверя.

— Теперь я знаю, как тебя зовут. Охотник, — произнесла она мягко, выделяя слово. — Это имя тебе подходит. — Она погладила за ухом с кисточкой. — Тебе нравится, как звучит — Охотник?

Зверь ответил более громким мурлыканьем, и Кэлен почувствовала животом вибрацию.

Она опустила голову, положив руку на спину маленького Охотника и улавливая его спокойное дыхание и мягкую, ровную дрожь мурлыканья.

Вспомнив, как Ричард убеждал ее не давать имена диким животным, Кэлен улыбнулась. Однажды муж принес банку с маленькими рыбками, пытаясь развлечь ее, пока она оправлялась от страшных увечий. Он говорил, что не стоит давать им имена. И вскоре она с Карой придумала имена всем рыбкам.

— Сладких снов, Охотник.

Кэлен не смогла сдержать улыбку, проваливаясь обратно в сон.

Глава 34

Взгляд Людвига Дрейера скользил по узким улочкам Сааведры, пока они с Эрикой ехали через город к цитадели. Вплотную к грязной дороге стояли двухэтажные здания с забитыми под завязку помещениями. Нижние этажи занимали небольшие магазинчики или мастерские, а в переулках между домами теснились торговые тележки и прилавки, некоторые из которых покрывал брезент, защищающий товары не теряющих надежды торговцев от мелкой мороси.

Людвиг уже посещал цитадель в Сааведре несколько раз, и ему нравилось чувствовать этот город, ощущать его запах.

Здесь пахло страхом.

Люди Сааведры боялись цитадели, взирающей на них и следящей за ними с холма. Но на самом деле следил Ханнис Арк, и боялись они именно его. Цитадель являлась символом, воплощающим страхи. Арк приравнивал страх к уважению, поэтому все его действия предполагали получение полного и безоговорочного уважения горожан.

Епископ полагал, если народ боится его, значит, уважает, повинуется и поклоняется. И он заботился, чтобы людям всегда хватало причин бояться.