Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава, 4
Шрифт:
Рассказанное сыном было настолько невероятно, что просто не укладывалось в голове.
— Вас сюда не пустят, — подала голос его красноволосая подруга. — Но вы не волнуйтесь: я здесь за ним присмотрю.
— А ты туда как попала? — не дал себя сбить с толку финансист.
— А у меня ключи от его терапевтического оборудования, — на голубом глазу заявила девица. — Но вы можете попытаться. Мы действительно в полицейском
— Батя, ты правда можешь подъехать, — добавил сын. — Но, во-первых, к тебе сейчас едут из прокуратуры — там целая стопка документов будет. Лечить меня быстрее ты местным врачам всё равно не поможешь! А вот если из данной ситуации выжать всё, что можно…
Завершив такой непростой разговор, Ватару ещё минут пять бессмысленно глядел на стенку перед собой.
Затем, всё же обуздав неконструктивные эмоции, он решительно набрал пиар-отдел.
— У меня сын в больнице, — без предисловий сообщил он модели с хорошо подвешенным языком и отличным образованием. — Сегодня и завтра в госпитале полиции, но затем, вроде бы, его перевезут в клинику. — Он сказал название. — Нужно сделать вот что…
Глава 8
— Ты что-нибудь понимаешь из того, что происходит? — спрашиваю у Цубасы через четыре часа странных манипуляций.
— Да, — коротко роняет она, не отрываясь от экрана моего гаджета.
Как оказалось, госпиталь полиции не просто оборудован по последнему слову техники, а где-то и опережает это самое слово.
— Тебе объяснить? — красноволосая наконец снисходит до меня и сворачивает какие-то приложения (сути которых я всё равно не понимаю).
Не дожидаясь моего ответа, она пружиной соскакивает со стула (стоящего рядом с моей кроватью) и, потягиваясь, становится на цыпочки, жалуясь:
— Четыре часа в одном положении. — Затем как-то странно смотрит на меня и добавляет. — Впрочем, парализованному всё равно не понять: у тебя же ничего не затекает, хе-хе.
— Сделай одолжение, — ворчу ответ. — Поясни. И вообще, смеяться над больными — грех.
Когда я шёл к Ходзё, свой смартфон я оставил ей. Мой нейро-концентратор вообще у Икару.
Гаджеты Цубасы забрал себе злобный Ватанабэ, уж не знаю, из каких соображений. На вопрос, когда вернет, лично мне в мессенджере он так и не ответил (сам вопрос, разумеется, набирала она).
К счастью, на мою технику строгости дознания, которое он то ли изображает, то ли симулирует, не распространяются. Мой смартфон очередной крепыш из спецподразделения полиции приволок прямо сюда, мне в палату. После того, как я попросил местный персонал срочно связать меня с собственным родителем. Либо, если не получится, сразу звать сюда начальника службы специальных прокуроров — вместе с судебными исполнителями. Поскольку к полиции у меня накопилась масса вопросов.
— В общем, у них тут действительно
— Пока понятно. И кстати, ничего я не овощ. Могу вон и разговаривать, и глазами шевелить, и уже даже гримасничать потихоньку. ПАРДОН, ЧТО ПЕРЕБИЛ.
У неё последние несколько часов какая-то болезненная реакция на то, что я её прерываю. Возможно, из-за стресса.
— Это — модулятор межмолекулярной диффузии, — продолжает она сердито, указывая пальцем на красную ниточку в середине схемы.
— А из чего он состоит, этот модулятор?
— Сигнал. Электромагнитная природа. Подаётся роботом, который в тебе сейчас орудует, помимо прочего, что он делает… Вот под влиянием этого сигнала, на узком участке твоего обмена веществ, процессы ускорены во много раз. Чтобы через диффузию, с кровотоком, вывезти лишнюю срань — и сформировать там новую ткань. Тебе, кстати, повезло, что мозг не повредился! По большому счёту. Только так, сосудик по мелочи, — задумчиво констатирует она перед тем, как начать вращать голограмму в трех проекциях перед своими глазами.
— Звучит несложно. Черт, пожал бы плечами — но пока не дано.
— Вообще ничего не чувствуешь? — она тщательно маскирует разочарование.
— Будешь смеяться, но время от времени кажется, что большой палец на правой ноге замёрз.
— А чего ты молчишь?! — взвивается в воздух Цубаса. — На какой ноге?! Правая или левая?!
— Правая.
Дальше мне говорить не дают, потому что моя половина вызывает местного дежурного специалиста, мгновенно нажимая кнопку рядом с кроватью.
Явившейся на вызов женщине средних лет красноволосая мгновенно вываливает новости о моём пальце, после чего они долго спорят о допустимой скорости каких-то там процессов.
Я бы с удовольствием поучаствовал в разговоре, но этап обсуждения терапии просто пропустил мимо ушей — сразу после поступления сюда, мне было чуть не до того. Как говорится, справиться бы с лишними неконструктивными эмоциями.
А потом и моя подруга, поймав волну и строго соблюдая инструкции персонала, то ли помогала местной технике "вручную" разбирать завалы у меня в голове, то ли следила, чтобы всё шло штатно. Думаю, всё же второе — насколько я ориентируюсь в реалиях госпиталя.
Итогом подхода женщины-медика к моему телу становится изменение режима на этой установке, что стоит рядом с моей кроватью.
— Мозги чешутся. Изнутри. — Добросовестно докладываю через какое-то время.
— Это нормально, — заторможено отзывается Цубаса, продолжая наблюдать за параметрами процессов. — У тебя здоровье позволяет, врач усилила тебе работу модуляторов. Хм, всегда знала, что в спорте есть свои плюсы. Но не думала, что настолько…
Её следующее объяснение сводится к следующему.